Сколько стоил человек?

Более чем 150 лет назад, в 1860 году, в Российской империи полным ходом шла подготовка крестьянской реформы, которая предусматривала, прежде всего, освобождение крепостных. Именно поэтому процветавший всего годом ранее выкуп крестьян на волю практически прекратился и тем самым в России фактически завершилась торговля людьми.

Правила купли-продажи крепостных и их цена менялись много раз. В 1782 году, например, годовалая девочка оценивалась в 50 копеек, что было дороже свиньи, но дешевле старой лошади.

Дороже всего стоили повара, парикмахеры и иные мастера своего дела, а также те, кого продавали в рекруты. Так что торговля будущими солдатами превратилась в отдельный и самый доходный сегмент человеческого рынка.

В царствование Екатерины , писал академик В. Ключевский, еще больше прежнего развилась торговля крепостными душами с землей и без земли; установились цены на них указные, или казенные, и вольные, или дворянские. В начале царствования Екатерины при покупке целыми деревнями крестьянская душа с землей обыкновенно ценилась в 30 рублей, с учреждением заемного банка в 1786 году цена души возвысилась до 80 рублей, хотя банк принимал дворянские имения в залог только по 40 рублей за душу. В конце царствования Екатерины вообще трудно было купить имение дешевле 100 рублей за душу. При розничной продаже здоровый работник, покупавшийся в рекруты, ценился в 120 рублей в начале царствования и в 400 рублей. в конце его .

Эти приблизительные оценки сделаны Ключевским веком позже по всей видимости, на основе газетных объявлений и мемуаров. Однако сохранились и точные сведения о цене крестьян в екатерининскую эпоху.

В 1782 году по требованию капитана второго ранга Петра Андреевича Борноволокова была произведена опись имущества его несостоятельного должника капитана Ивана Ивановича Зиновьева. Чиновники скрупулезно записали и оценили все от ветхого помещичьего дома до утвари, живности и крестьян.

В Чухломской округе в волости Великой Пустыне в половине усадьбы Мальцовой .

В оном дворе скота: мерин рыжий, 2 летами взрослый, по оценке 2 рубля, мерин пегий 12 лет, по оценке 1 рубль 80 копеек, мерин чалый 9 лет 2 рубля 25 копеек, мерин рыжий 5 лет 3 рубля 50 копеек, кобыла вороная, летами взрослая 75 копеек; кобыла чалая, летами взрослая 95 копеек. Рогатого: 6 коров, каждая корова по 2 рубля 10 копеек, по оценке на 12 рублей 60 копеек, 7 подтелков, каждый по 25 копеек, по оценке 1 рубль 75 копеек; 10 овец, каждая по 40 копеек, по оценке на 4 рублей; 9 свиней, каждая по 20 копеек, на 1 рубль 80 копеек. Птиц: гусей 3, по оценке 75 копеек; кур индейских 2, петух 1, по цене 75 копеек, уток 2, селезень 1, каждая по 7 копеек; кур русских 15, петухов два, каждые по 2 копеек с половиною, на 45,5 копеек.

На том дворе амбар хлебный, крыт по бересту драницами, по оценке 1 руб. 50 копеек; в нем разных родов хлеба: ржи 5 четвертей, по оценке 4 руб. 80 копеек, пшеницы 1 четверть 2 руб., овса 6 четвертей 4 руб. 80 копеек .

Подробнейше оценили и всех крепостных капитана Зиновьева:

Во оном дворе дворовых людей:

• Леонтий Никитин 40 лет, по оценке 30 рублей, у него жена Марина Степанова 25 лет, по оценке 10 рублей.
• Ефим Осипов 23 лет, по оценке 40 рублей, у него жена Марина Дементьева 30 лет, по оценке 8 рублей.
• У них дети: сын Гурьян 4 лет, 5 рублей, дочери девки Василиса 9 лет, по оценке 3 рубля, Матрена одного году, по оценке 50 коппек. Федор 20 лет по оценке 45 рублей. Кузьма, холост, 17 лет, по оценке 36 рублей.
• Дементьевы дети: У Федора жена Ксенья Фомина 20 лет, по оценке 11 рублей, у них дочь девка Катерина двух лет, по оценке 1 рубль 10 копеек.
• Да перевезенный из Вологодского уезда из усадьбы Ерофейкова Иван Фомин, холост, 20 лет, по оценке 48 рублей.
• Девка Прасковья Афанасьева 17 лет, по оценке 9 рублей.

Во оной усадьбе Мальцове крестьян:

• Во дворе Июда Матвеев 34 лет, по оценке 24 рублей 50 копеек, у него жена Авдотья Иванова 40 лет, по оценке 4 рублей 25 копеек.
• У них сын Лаврентий 4 лет, 1 руб. 60 копеек Дочери: девка Дарья 13 лет, по оценке 4 рубля, Татьяна 9 лет, 3 рубля 70 копеек.
• Да перевезенный из Белозерского уезда из деревни монастырской, во дворе, Василий Степанов 25 лет, крив, по оценке 18 рублей 40 копеек, у него жена Наталья Матвеева 40 лет, по оценке 3 рубля 50 копеек.
• У них дети, сыновья: Григорий 9 лет, по оценке 11 рублей 80 копеек, Федор 7 лет, по оценке 7 рублей 90 копеек.
• Да оставшийся после умершего крестьянина Никиты Никифорова сын Григорий 13 лет, по оценке 12 рублей 25 копеек .

Столь низкие цены, возможно, объяснялись тем, что волость была захолустной, а деревня захудалой. Но очевидно, что такой порядок цен существовал во всей российской глубинке.

В столицах и крупных городах, где оборачивались крупные капиталы, цены на крепостные души стояли гораздо выше.

Причем цена крепостного зависела от рыночной ситуации и потребительских качеств товара.

Так, очень дорого, в несколько тысяч рублей, ценились искусные повара.

За опытного куафера, парикмахера, запрашивали не менее тысячи.

Особой статьей были крепостные, склонные к торговле.

Владельцы обкладывали их значительным оброком, и некоторые из этих торговых мужиков приносили дохода не меньше, чем большое поместье.

Один из таких молодцев вспоминал, что крепостное состояние его не только не тяготило, но и помогало в делах.

Знатный барин с большими связями служил неплохим прикрытием от набегов мелкого чиновничества. Но когда оброк стал непомерно отягощать его, отнимая оборотные средства и разрушая торговлю, он решил выкупиться и предложил за свою свободу 5 тысяч рублей. На что получил ответ: И думать забудь .

История отечественной коммерции знала случаи, когда крепостные торговцы выкупали себя с семьями за умопомрачительные суммы 25 тысяч рублей и выше.

За эти деньги можно было купить весьма значительное по количеству душ имение.

Так, крепостной С. Пурлевский в воспоминаниях писал, что в конце царствования Екатерины II испытывавший нужду в деньгах владелец его родного села князь Репнин предложил крестьянам отпустить всех на волю с землей, если они соберут по 25 рублей за каждого живущего в селе человека.

Крестьяне подумали и отказались, а потом горько сожалели об этом.

Четверть века спустя один из следующих владельцев запросил с крестьян разом в обмен на отмену податей на десять лет 200 тысяч рублей.

Таких денег у крестьян не было уже точно, и барин получил деньги в Дворянской опеке, заложив село.

Как оказалось, душу оценили в 250 рублей, а после полного расчета вышло, что каждый крестьянин в погашение долга должен за те же десять лет помимо податей выплатить по 350 рублей. А еще через три десятилетия Пурлевскому за выкуп на свободу сына пришлось заплатить 2,5 тысячи рублей.

Мемуаристы вспоминали, что способы продажи людей разделялись на домашние и ярмарочные.

В первом случае покупатель сам приезжал в дом или имение продавца и на месте решал все вопросы купли-продажи, которая затем регистрировалась в соответствующих государственных канцеляриях с выплатой пошлины в несколько рублей за каждого проданного.

Если же продажа осуществлялась оптом или покупателей по объявлению не находилось, приглашался специальный маклер, отправлявшийся с товаром на рынок или, если хотел получить больший барыш, на ярмарку, нередко на Нижегородскую.

Только с воцарением Александра I на торговлю людьми начали накладывать некоторые ограничения.

Так, в 1801 году император запретил публиковать в газетах объявления о продаже людей.

Но рекламоносители и рекламодатели тут же нашли выход: в объявлениях стали писать о сдаче крепостных в аренду. А в 1808 году прекратились продажи людей на ярмарках.

Дальнейшие ограничения пришлись на эпоху Николая I.

В 1833 году было запрещено разлучать при продаже семьи. Затем покупку крестьян запретили безземельным дворянам. А в 1847 году крестьяне получили право покупать себе волю, если их владелец обанкротился.