Международная антикоммунистическая лига

Штригау, ныне Стшегом, Польша, в Нижней Силезии не был эвакуирован вовремя. На момент прихода Красной армии в городе оставалась большая часть немецкого населения.

До войны в Штригау жило порядка 17-20 тысяч человек, к началу февраля 1945 года поток беженцев увеличил население городка до 30 тысяч , хотя точных цифр, разумеется, сегодня не сможет назвать никто.

13 февраля 1945 года войска 1-го Украинского фронта заняли Штригау. Четыре недели спустя городок снова оказался в немецких руках в результате одной из последних попыток вермахта перейти в контрнаступление.

В Штригау немецкие войска обнаружили 30 (тридцать) живых жителей и порядка двух сотен неубранных трупов.

Предположительно, 13-15 тысяч человек бежало из города до занятия его советскими войсками, остальные были изгнаны из своих домов, частично - отправлены на принудительные работы в СССР.

Говоря об убитых гражданских, надо учитывать, что несколько человек погибло, когда немецкие самолеты бомбили Штригау 16 февраля, и еще несколько, когда немецкая артиллерия по ошибке открыла огонь по колонне жителей Штригау, эвакуируемых из города советскими войсками.

Сотрудники немецкой криминальной полиции и члены похоронных команд в своих письменных отчетах описали то, что предстало их глазам в опустевшем городе.

Донесения о погибших в Штригау были разделены на групповые находки и единичные находки с точным указанием улицы и дома. Это выглядело так:

- в сточной канаве лежит раздавленный тяжелыми транспортными средствами труп подростка примерно 14 лет, выстрел в затылок

- на диване лежит частично обнаженная мертвая женщина, два выстрела в рот

- труп 72-летней женщины с выколотыми глазами

- придавленный ящиком труп застреленной женщины .

- среди обломков стекла и фарфора в разграбленном магазине труп застреленной пожилой женщины с обнажен ной нижней частью тела

- трое мужчин, две женщины и ребенок примерно двух лет, застрелены

- женщина 30-35 лет с обна женной нижней частью тела, рядом в нескольких метрах женщина более старшего возраста, обхватив ру ками дерево, застрелены

- труп мужчины с ножными протезами, рядом жена и ребенок, застрелены

- три по жилые женщины с обнаженной нижней частью тела и следами изнасилования, застрелены; на чердаке дома труп пожилого мужчины, повешенный вниз головой

- на дверной щеколде висит труп мужчины, на чердаке лежат два обнаженных женских трупа со следами садистского изнасилования, за стрелены; на диване застреленный мальчик примерно 12 лет, на кровати обнаженный труп 18-летней девушки со следами садистского изнасилования, застрелена

- в подвале застреленная по жилая супружеская пара, глаза выколоты...

Кроме многочисленных зверских убийств по хоронные команды зафиксировали в Штригау многочисленные случаи самоубийств, в том числе - групповых:

- три женских трупа и один детский, самоубийство посредст вом газа

- самоубийство супруже ской пары через повешение на оконной раме; в подвале трупы одного мужчины и двух девушек разного возраста, самоубийство через повешение

- четыре женских трупа и один подросток, смерть через отравле ние газом

- два женских трупа, самоубийство посредством отравления газом

- мать и дочь, сидя за столом, самоубийство посредством отравления газом

- женщина вскрыла себе арте рии, но перед этим удушила скрученным полотенцем свою дочь, лежащую рядом

- на чердаке, рядом друг с другом повешены две пожилые женщины, одна молодая женщина, девушка примерно 20 лет и де вочка 10 -11 лет, все со следами изнасилования .

Подробности этого коллективного самоубийства на чердаке в доме № 5 по Циганштрассе известны, как это не невероятно, от одной из участниц страшного события. Сохранилось письмо этой женщине, ей тогда было 47 лет, которое она написала сыну одной из погибших женщин. Опуская из уважения к читателю описание бесконечных групповых изнасилований ( сексуальных коллизий , как выразился генерал армии И.Третьяк), перейдем сразу к концу письма:

Около 10 часов утра стало спокойнее, и мы все пошли в квартиру молодой фрау К., ее 11-летнюю дочь Траутёль тоже изна силовали. Там мы сварили какую-то еду. Но тут снова по слышались шаги, и все повторилось снова. Мы кричали, мы умоляли их, чтобы они, наконец, оставили нас в по кое, но они не знали жалости. Мы все договорились по веситься. Но опять кто-то пришел.

Когда, наконец, они удалились, мы как можно быстрее побежали на чердак. Фрау Р. повесилась первой. Молодая фрау К. сначала повесила свою дочь Траутёль, а потом повесилась сама. Так же поступила Ваша матушка с Вашей сест рой (т.е. мать повесила собственную дочь - М.С.).

И вот мы остались только вдвоем, Ваша мама и я. Я попросила её, чтобы она сделала петлю для меня, сама я не была на это способна из-за возбуждения. Мы еще раз обнялись напоследок и отбросили дорожную корзину, на которой стояли. Я все-таки достала ногами до пола, веревка оказалась слишком длинной. Я посмотрела направо, затем налево, все висели в ряд, все были мертвы. Мне же не оставалось ничего другого, как только попытаться освободиться от веревки

По воспоминаниям 19-летней девушки с улицы Св. Томаса:

Во время оккупации города я с матерью и другими женщинами, девушками и детьми, находились в подвале. К полудню появились двое русских и забрали мои часы. Во второй половине дня пришел советский капитан и нам пришлось покинуть подвал. Моя сумка с личными документами все еще висела на инвалидной коляске, которая была подготовлена для бегства и стояла во дворе.

Ее мне принес один русский за бутылку водки. Похоже было, что русский капитан сдерживал своих людей в узде, потому что пока он находился рядом, никто к нам не приставал. Вечером, однако, мы услышали первые крики насилуемых женщин и девушек с улицы Св. Томаса. Днем 14 февраля я и мать вернулись в нашу квартиру, где на следующий день я была изнасилована несколько раз.

В этот день то же самое произошло с двумя другими девушками из нашего дома. 16 февраля жители ул. Св. Томаса ушли в подвал дома Св. Елизаветы на Церковной площади. Остались только мама, несколько женщин и я. Мы должны были готовить для русских. Линия фронта русских проходила в конце улицы Св. Томаса перед железнодорожным мостом, а немецкие солдаты находились в домах Ройшеля. Наша жизнь быстро стала невыносимой пыткой, потому что с улицы были слышны звуки боя, грохот от немецких ударов. Гибли люди, слышались крики раненых и изнасилованных женщин, на которых русские постоянно охотились. В квартирах разыгрывались ужасающие сцены.

Пьяные русские постоянно слушали громкую музыку из радиоприемников и граммофонов. В те дни моя мать пыталась повеситься в платяном шкафу, но один из соседей вовремя ее спас. Какой-то русский из Баку пытался защищать меня и мою маму от домогательств.

В воскресенье за место тех русских пришло еще более худшее подразделение. В понедельник утром появился в нашем доме 20-летний лейтенант, который хотел переговорить с жильцами дома, но затем он ушел. В начале второй половины дня он вернулся. Он был пьян и пришел в сопровождении парня, который нес бутылку арака и стакан. Нам велено было пить, а когда мы отказались, нас заставили под взведенным пистолетом.

Мне пришлось выпить три полных стакана подряд. Лейтенант приказал матери и парню покинуть комнату, а затем он меня изнасиловал. Когда он рассерженный подбежал к двери, стал колотить в нее, вызывая солдата, я побежала в гостиную, где была моя мать, которая сидела в кресле рядом с кроватью, где я и попыталась спрятаться в состоянии алкогольного опьянения. Взбешенный, он выстрелил, попав в картину на стене.

Он подошел ко мне и снова приказал матери выметаться. Когда она отказалась подчиняться, он выстрелил ей в правый висок. Она умерла на месте, а ее тело упало на мои плечи; кровь забрызгала меня и кровать. Лейтенант бросил тело моей матери на пол и снова изнасиловал меня .