Вами правят назначенцы - креатуры

11 декабря 2015, 18:10
Государство будет выжимать – и вы будете кричать

Вы можете возмущаться, пишет Дмитрий Глуховский.

Можете требовать справедливости. Кричать.

Дальнобойщики, бизнесмены, врачи, солдатские матери и уклонисты, пенсионеры а потом и все вы прочие, малокровные граждане, из кого звереющее от непривычного голода государство будет выжимать жидкую сукровицу по капельке. А оно будет выжимать и вы будете кричать.

И вас услышат.

Услышат, но и бровью не поведут.

Потому что государство нынешнее составлено пирамидой из людей, которые вам, малокровные, ничем не обязаны. Которые всем обязаны только своим непосредственным начальникам. Потому что не вы выбирали их, а они. Не вы прикрывали их своим телом в трудную минуту, а их начальство. И если начальство их вдруг сгинет куда-то, то и им хана. А если вы, малокровные граждане, вдруг куда-то сгинете, то они не сразу даже и почувствуют это.

Вами правят назначенцы. Креатуры, как говорят в политологии. То есть, персонажи несамостоятельные, сотворенные умелыми руками старших товарищей.

Все с самого верха идет. Президент начинал как назначенец прежнего президента, его семьи и ранее близких олигархов. И потому первое свое десятилетие во власти занимался главным образом тем, чтобы избавиться от их влияния и от своих по отношению к ним обязательств.

В этом вся политика и заключалась: как устранить того или иного чиновника или олигарха, и как на их место половчей усадить бы верного себе человечка. И это были неплохие по нынешним меркам времена: тогда еще не ясно было, ради чего вся эта кадровая чехарда, именуемая укреплением вертикали власти , затевается. Теперь-то, когда вертикаль построена и окаменела, понятно, да рыпаться поздно.

Президента часто упрекают в отсутствии стратегического мышления, но в кадровом вопросе он проявил себя, как настоящий стратег. На все мало-мальски значимые должности назначались люди совершенно несамостоятельные, решительно ничего из себя не представляющие, с президентом повязанные общим детством, дачей, спортивными секциями, совместной учебой и службой. Именно они, серые заурядности, намеренно превращались в бояр, в министров, в олигархов, в глав госкорпораций и силовых ведомств. На их неподготовленные среднестатистические плечи легла страна. Осуществилась мечта Ильича, и правящая элита стала вся сплошь из кухарок.

У креатур нет других достоинств, кроме преданности своему творцу. Но и недостатков у них нет: будь они хоть трижды воры и убийцы, не говоря о меньших грехах вроде коррупции это не помешает их карьере, а только поможет, потому что их греховность делает их еще более зависимыми от их творцов.

Кто такие без Путина Ротенберги?

Кто без него Ковальчуки?

Кто Чайка, кто Бастрыкин?

Дмитрий Анатольевич Медведев, назначенец назначенца кто?

Уйдет Путин что с ними со всеми станется?

Сожрут ведь.

Понимают ли креатуры временность и случайность своего нахождения на вершине, чувствуют ли они иллюзорность своих миллиардов, словно в волшебном сне без каких-либо существенных усилий появившихся на появившихся вдруг у них швейцарских и британско-виргинских счетах?

Понимают, что ничем не заслужили это, чувствуют, что это все в любой момент может как утренняя дымка рассеяться?

Думаю, да. Понимают и чувствуют, но это чувство очень неприятное, давящее. Его хочется сгладить, избавиться от него.

Мы упрекаем их за тысячеметровые замки и дворцы на гектарах священной рублевской земли. Зачем такое излишество? Европейцы и американцы ведь обходятся без всего этого. А креатуры так убеждают себя, что это все по-настоящему с ними, что им не придется сейчас просыпаться обратно в свои убогие девяностые, из которых их невероятной игрой статических случайностей зашвырнуло на вершину власти великой империи. И яхты, и острова, и часы для этого. Доказать себе, что все взаправду.

Мы корим их за жадность: мол, у вас и так железные дороги и пароходы, банки и нефть, зачем вам еще превращать общественные магистрали в свою вотчину, зачем еще брать у бедных, вы и так ведь богаты?

А у них нет ощущения реальности своего богатства, нет ощущения реальности происходящего. Это сон, а во сне можно все.

Мы сомневаемся в искренности, с которой они в храмах себе лбы разбивают, в честности их намерений, когда они всяческие православные фонды себе учреждают, с патриархами фоткаются. А они это от отчаяния: не самозванцы даже, а попросту случайные люди пытаются от патриархов получить благословение на царствие, пытаются их святостью подзарядиться, чтобы снять вопросы, откуда у них, креатур, власть: от бога, как во времена православия, самодержавия, народности.

Только забывают, что и патриархи у нас ныне тоже назначенные, так что святости от них ноль.

А окружают себя креатуры креатурами, творя их, по примеру высших инстанций, по собственному образу и подобию. Некомпетентные плодят некомпетентных, проворовавшиеся проворовавшихся, ничем не заслужившие ничем не заслуживших. И так сверху донизу. Вокруг нужны им только верные люди, которые никогда не предадут, с которыми в разведку можно, которые без тебя ничто; которые в принципе ничто.

Слушают креатуры исключительно тех, кто их сотворил. И от своих собственных креатур требуют, чтобы их слушались беспрекословно. Так получаются касты. Так строятся секты. Так вербуют в фаланги. И нет ничего за пределами касты и фаланги, ничто не имеет значения и никто. Хоть бы там и весь остальной народ.

В этой системе нельзя допускать выборы. Не имеет смысла награждать за заслуги. В ней критика предательство. А ведь только за предательство и можно в ней казнить, и поэтому такая система не может обновляться. Она не может развиваться, не может отвечать на вызовы, и все, что она может делать в трудные времена это крепить ряды в фаланге. И если фаланга эта марширует в пропасть что ж, ничего не поделать.

Вместо инстинкта самосохранения стадное чувство. Вместо страха гибели чуть ли не предвкушение: вот сейчас сон кончится. Вот сейчас проснемся.

А вы-то что, а, малокровные?

А вы ничего. Пасетесь, догладываете жухлую траву кризисной осени. Как-нибудь, мол, они сами там разберутся, и без нас.

Чего лезть-то?

Ну, этого снимут другого кого-нибудь назначат. Помолчим, думаете, может и пронесет.

А хоть бы и кричали.