Как Кремль контролирует СМИ

На журналистском профессиональном жаргоне «темник» – производное от слова «тема» – означает инструкцию от властей, направляемую в СМИ. Темник разъясняет, какие темы освещать, о ком говорить в позитивном тоне, о ком – в негативном, а о ком вообще не упоминать. Темники, содержащие упреждающие указания, пришли на смену цензуре, устаревшему подходу, когда власти реагировали на уже готовый материал. Любой редактор любого российского СМИ узнает из темника запретные темы, которых лучше не касаться, чтобы не навлечь на себя неприятности со стороны российских властей.

Однако темник также отсылает к слову «темнота». В отличие от Украины начала 2000-х, где понятие «темник» изначально было придумано, современные российские темники – это не письменный жанр, а практика устных договоренностей. Их тщательно скрывают от всех путем отрицания их существования; они «спускаются» политической верхушкой до СМИ посредством устных политических брифингов. Руководители СМИ посещают совещания, где получают указания, основные тезисы которых они затем передают своим подчиненным, а те в свою очередь делятся нарративом со своими командами и т.д. Политическая линия передается сверху вниз, и задача тех, кто находится ниже по цепочке, состоит в том, чтобы «набросать» предложения, как сделать из этой политической линии журналистский материал. Медийные атаки, дезинформация и другие формы пропаганды появляются не только в результате прямых указаний сверху, но также – и, возможно, главным образом – из-за желания тех, кто находится внизу цепочки, сделать материал, который удовлетворит начальство и будет соответствовать политическому нарративу, озвученному на брифинге.

Являясь частью системы устных договоренностей, тень темников обычно проглядывает, когда мы видим высокую степень согласованности нарративов прокремлевских СМИ. Однако существование темников становится особенно очевидно в тех редких ситуациях, когда происходит что-то одновременно неожиданное, экстраординарное и имеющее стратегическую важность для российских властей. В подобных ситуациях сначала возникает неожиданная информационная тишина, во время которой СМИ ждут, пока будет сформулирована политическая линия темника. Последний раз это можно было наблюдать во время и сразу после протестных акций в России 26 марта.

События 26 марта были настолько же просты, насколько они были неприятны российским властям. Видео с результатами расследования, которое провела НКО оппозиционного лидера Навального в отношении коррупционной схемы, якобы используемой Председателем правительства РФ Медведевым, получило большую популярность в сети, как и призыв Навального выйти на скоординированную акцию протеста. Именно это и произошло в 99 городах России 26 марта. В одной только Москве более тысячи россиян, большинство из которых подростки, были задержаны за мирное осуществление своих свобод – свободы выражения мнения и собрания, – которые гарантированы конституцией.

Но прокремлевские СМИ хранили молчание. В ожидании темника они говорили о чем угодно, только не о массовых акциях протеста. Эксперт по вопросам противодействия пропаганде Алексей Ковалев резюмировал молчание СМИ следующим твитом: «Сейчас на российском ТВ: Коррупция! (в Южной Корее) Протесты! (во Франции) Это государство несостоятельно! (об Украине)». Другими словами, прокремлевские СМИ проводили время за тем, что занимались критикой в ответ на критику с оговорками по Фрейду: лихорадочно указывая на проблемы в других странах, они косвенно говорили о проблемах в России, о которых им хорошо известно. И все же, ни слова не было сказано о событиях в России.

В какой-то момент стало очевидно, что нарратив сформулирован: указания темника начали распространяться в прокремлевских СМИ, но с крайней осторожностью. Телевидение, которое для большинства кремлевских избирателей остается главным источником информации, хранило молчание. Зато нужные тезисы аккуратно распространялись посредством электронных СМИ и радио. Как отметил на своей странице в «Фейсбуке» Алексей Ковалев, на сайтах ведущих прокремлевских телеканалов и новостных агентств начали появляться «редкие упоминания арестов на незаконных акциях оппозиционеров, на которых был избит сотрудник полиции». Однако, как отметил Ковалев, «нигде и ни в каком контексте не упоминается суть этих протестов». «В утренних радиоэфирах упоминается строго по темнику», – написал Ковалев утром 28 марта. Ковалев делает вывод: таким образом, россиян предупредили, что протесты – это «незаконная акция, провокация, пользуются детьми, хотят вернуть 90-е, хотят как на Украине, это спектакль для западных телеканалов».

Представление о содержании темников можно также получить, если посмотреть, что руководители прокремлевских СМИ пишут на своих страницах в соцсетях. Один из важнейших источников – Маргарита Симоньян, главный редактор телеканала Russia Today (RT). Ее пост в «Твиттере», задуманный как анекдот, чтобы преуменьшить значимость протестов, может рассматриваться как отчет перед кремлевским руководством: «Приехала родня из Адлера: Я: Как у вас митинги прошли? — Какие митинги? — Протесты. — Против кого? — Против Путина. — Против Путина?? Вот суки!» Посыл Симоньян очевиден: большая часть российского электората очень мало знает о протестах, и – вероятно, самое главное – ему до них нет дела.