Почему я не имею права говорить то, что я думаю?

Не-не, вы меня только правильно поймите: я ничего "такого" не хочу сказать, я просто ищу логику. В России еще можно искать логику? Да? Ну вот я ее и ищу...

Вот, смотрите. Вот допустим - еврей. Да-да, еврей-приеврей: глаза карие, волосы черные, кучерявые, нос большой и мясистый, губы толстые... То есть - вылитый Ясер Арафат, то есть - самый настоящий еврей.... Что вы говорите? Арафат - араб? Ну ок. Араб. Но на карикатурах так евреев рисуют... Короче, не сбивайте меня! Мейерхольд тоже так выглядел. А оказался - немец... Тьфу, все-таки сбили.

Так о чем же я? А! Вот - еврей. Родился в Петербурге. И родители - там же. Правда тогда это был - Ленинград. Все бабушки и дедушки его - евреи. Половина - на еврейском кладбище за Невской заставой, а половине (как положено) - на Пискаревке.

Закончил школу. Математическую. Потом - Политех. Радиофизический факультет. Потом работал в почтовом ящике. Защитился. Много читает. Интересовался искусством. Эрмитаж, Русский музей, Мариинский театр... Очень любит свой город. (А кто ж его не любит?) Много гуляет, любуется: Петропавловка, Адмиралтейство, Кунсткамера, Исаакий... Все родное. С этим он вырос, это его родина.

Он ходит в синагогу. Не то, что он шибко верующий. Но как-то так повелось, что ходит. Пообщаться, посидеть в кипе среди своих. Йом Кипур, Ханука, Пурим...

Все время пока он жил и всю жизнь его родителей и даже - бабушек и дедушек Исаакий был музеем. Светским учреждением куда и он ходил как гражданин Великого Города. Он считал его частью своей Ойкумены. Он считал, что Исаакий Долматский - это и его достояние. Это его дед-атеист за него воевал с немцами на Пулковских высотах в составе Народного ополчения собранного из унивеситетской профессуры. И так далее, и так далее...

И вот теперь ему говорят: ты к этому никакого отношения не имеешь. Это достояние лишь той части петербуржцев, кто исповедует христианство. И даже не все, а только его православную версию. И даже только той части Православия, которое подчиняется Московской Патриархии...

Он живо вспомнил, как он недавно был в Афинах. И смотрел на Парфенон. Он тоже много лет уже музей. Много поколений афинян его знает только как часть музея "Афинский Акрополь". И даже афинские евреи также считают: что вот бывший храм Афины - теперь музей. Общий музей. Всех. И евреев - тоже.

А вот заведись в Афинах снова поклонники богини мудрости, родившейся из головы Зевса - и что? Отдадут афиняне Парфенон этой общине? Разрешат там они комлания в ее честь? Поставят алтарь, будут резать на нем быков и овец... Жрецы будут гадать на орлинных кишках... Будут закрывать его от "неверных" и "непосвященных" в дни своих диковинных праздников...

А как же не восстановить историческую справедливость? Ведь верно: надо же отдать? Ну и что что уже много поколений это музей?

А вот еще: после того, как христианство стало государственной религией Римской Империи, в Парфеноне много веков (!) был христианский храм... И вот тут как не отдать его ныне здравствующим афинским христианам? Православным, кстати...

А еще он никак не возьмет в толк, почему когда он выходит на демонстрацию против передачи Исаакия церкви, его попрекают именно тем, что он еврей и не понимает такую тонкую материю, как душа русского православного человека...

А где была эта душа, когда Исаакий из храма делали музеем? Ах, ну да... Как он мог забыть: в этом же тоже - евреи виноваты...

Вот идет наш герой домой, в Купчино и думает: вот я всю жизнь работал над созданием невидимых подводных лодок. Я не превращал Исаакий в музей. Я укреплял обороноспособность России. Укреплял как умел. А мой дальний родственник по линии мамы - академик Зельдович этим мудакам атомную бомбу сделал. Он тоже не превращал Исаакий в музей.

Почему я не имею права говорить то, что я думаю? И почему я не могу гласно и честно сказать: у вас и так сотни храмов, зачем вам еще и музей? Наш общий музей. Вот я считаю его и своим тоже. Я так считаю. Объясните: почему я не должен говорить то, что думаю? В чем я неправ?

Где логика? Когда из храма его превращали в музей - это было решение большинства. Все так думали. И русские, и евреи и татары... А теперь, когда его обратно превращают в храм, то право говорить на эту тему имеют только русские. И то не все, а только те, кто решили, что они - православные. А остальные должны молчать в тряпочку. Из деликатности.

А вот когда бомбу надо было им делать, то не разбирали кто еврей, а кто русский... Слушали внимательно, кивали, по имени-отчеству называли, звезды Героя давали...

И даже у меня есть Орден Трудового Красного Знамени... В 1987 году вручили. По закрытой тематике...