Идеологи нацистской России разочаровались в «русском мире»

Россияне - нынешний «русский» нацист Дугин, идеолог «русского» национализма Широпаев и бывший евразиец Невзоров разочаровались крымнашем, севастопольцами, руцкимиром и РПЦ.

«Крымнаш» – это ужас, позор. Мы провалились в культурную и нравственную яму.

«Изначально я не был таким уж дремучим националистом, был какой-то определенный культурный заквас, который ждал своего часа. Свою лепту внес и национализм. В частности то, как его понимала Валерия Ильинична Новодворская. Она в свое время обратилась с иронической репликой в адрес Баркашова:

«Вот вы русские националисты, так восхищаетесь этим деспотическим государством, этой монархией, этой ордынской традицией. Какие же вы русские националисты? Если вы русские националисты, обращайтесь к изначальным русским ценностям – новгородским, вечевым, ценностям свободы, ценностям европейским».

На меня это произвело очень сильное впечатление. Возможно, это даже был какой-то первый толчок, - рассказывает Алексей Алексеевич Широпаев – идеолог крайне правого движения, националист, монархист, неоязычник, имперец, антисемит.

«Слава России» – это официальный девиз русских фашистов. Самое пикантное то, что это сейчас произносит президент Путин на публичных мероприятиях.

Вспомним ночной митинг в Москве 2012 года, посвященный триумфальным результатам выборов, там Путин кричал «Слава России!».

Так что в некотором смысле эти идеалы победили, и кто-то, наверное, может этому радоваться.

И что такое русский национализм в 2016 году?

– Сегодня это путинизм, несомненно. Всякий альтернативный демократический проевропейский национализм Путин валом своего патриотизма погасил вполне успешно. Как оказалось, имперские стереотипы в русском массовом сознании гораздо более живучи и действенны, чем какие-то европейские соблазны.

Вы больше не монархист?

– Нет, ни в коем случае, что вы! Эта парадигма мышления крайне вредна для развития России, мы будем так вечно ходить по кругу. Какой монархизм?

Только демократия, только федерация, причем федерация перестроенная, мы сейчас живем еще не в федерации – это некая какая-то полуимперия, состоящая из неравноправных субъектов, непонятно как нарезанных.

Как только мы начнем что-то пересобирать, тут же найдутся куски, которые из этого пазла будут вываливаться. Чечня, за Чечней Дагестан, потом еще что-нибудь. Как там быть?

- Я, конечно, не призываю кого-то исключать из состава федерации, боже меня упаси. Да и небезопасно об этом говорить. Но если кто-то хочет жить не по российской конституции, какая бы она ни была, а по каким-то своим особым законам, скажем, по законам шариата – бога ради. Но при чем здесь Российская Федерация?

Кто-то найдет себе, вероятно, формулу более ему подходящую, близкую, возможно, к средним векам. Я не знаю. Но я думаю, что все-таки 90% российского населения в средневековье жить не захочет.

Александр Невзоров - Конец РПЦ. Как это будет

«Отец церкви» Ориген Александрийский был настоящим христианином. Поэтому он дословно исполнил наказ своего бога, высказанный в Евангелии (Мтф.19:12), — и широким жестом отхватил себе детородный орган по самые тестикулы, став скопцом «ради царствия небесного».

К сожалению, его благочестивому примеру последовали не все христиане, хотя обмен мужского достоинства на «царствие небесное» с их точки зрения должен быть чрезвычайно выгодным делом. Можно сказать, сделкой жизни.

В русской церкви это евангельское предложение тоже, как правило, игнорировалось. Митрополиты, архиепископы и епископы, не говоря уже о монашествующей братии и мирянах, выбирая между царствием небесным и собственным мужским достоинством, уверенно выбирали второе.

Это вдвойне печально, так как именно опыт Оригена мог бы предохранить РПЦ от множества неприятностей в прошлом и настоящем, а также научить ее стойкости, которая, возможно, ей скоро потребуется.

Очень долго существовала иллюзия, что РПЦ умеет намертво спаиваться с любым видом государственной идеологии, а погибнуть может только вместе с ней. Именно этому православных учила специально придуманная история России.

Именно нечто подобное внушил им идеолог русского нацизма — Федор Достоевский. Это всегда придавало попам необыкновенную уверенность в судьбе собственного бизнеса и своем корпоративном благополучии.

Конечно, церковная торговля ничем — это бизнес сверхдоходный. Но и чрезвычайно хрупкий, так как полностью зависит от капризов и настроения власти. А также от того, насколько власть уверена в эффективности церкви.

Судорожно спасающий страну от распада, сегодняшний Кремль, разумеется, пускает в дело все, что есть под рукой. Все, что может «скрепить» страну, особо не разбираясь в качестве этих скреп. В том числе и церковь. Но не исключено, что абсолютная неэффективность РПЦ рано или поздно будет им замечена.

Что произойдет в этом случае?

РПЦ, конечно, забылась и недооценила опасность такого разоблачения.

Как мы помним, церковь всегда утверждала: она — понятие вечное и никакие «врата адовы не одолеют ее». Но сегодняшнее православие, вероятно, слабо представляет себе подлинный потенциал этих «врат».

Если разоблачение состоится, и в очередной раз станет понятно, что церковь никого ни с кем не скрепляет, то, вероятно, произойдет следующее.

В этот раз не будет никаких «львов рыкающих, плоти христиан жаждущих», и никаких матросов со штычками. Попов никто и пальцем не тронет. Все будет гораздо хуже.

Ставшая ненужной Кремлю, РПЦ мгновенно утратит неприкосновенность во всех СМИ.

Заскрипят, отворятся те самые «врата» — и грянет из них голубой гром.

Все главные каналы ТВ заполнят заплаканные пономари, иподьяконы, послушники, семинаристы и юные иноки. И каждый из них будет живописать злоключения ануса своего, который ежедневно был терзаем «митрополиты, архиепископы и епископы». И терзаем не всегда с молитвой.

Шоумены, еще вчера, преданно чмокавшие попам ручки, будут гневно трясти документами уголовных дел, выведывая у плакс пикантные подробности анальных практик, а узнавая — рыдать вместе с ними, «исказив ужасом лица свои».

Разумеется, не все скандалы будут окрашены в чисто голубой цвет. Найдется в эфире местечко и для пары сотен черных педофильских историй. Тут еще шире отворятся «врата» — и восплачут не только жертвы и шоумены.

Тут будут рыдать все: мамаши, доверившие попам деток, сами детишки, удаленные бабушки по скайпу, операторы и студийные клакеры. Даже суровые криминалисты, приглашенные в эфир для рассказа о специфике разрывов у несовершеннолетних, тоже «излиют слезы своя».

Следует понимать, что рыдательный потенциал данной темы, конечно, не бездонен, но достаточно глубок. СМИ отработают его по полной программе, вероятно, не раз вспомнив про Оригена Александрийского.

Конечно, публике надо не только поплакать, но и похохотать. Обеспечение веселья по церковной теме тоже не будет проблемой.

В этом смысле отличным информационным товаром станут страсти в женских монастырях. Обыватель узнает, наконец, что такое «глубокий сестринский» поцелуй, постигнет настоящий смысл выращивания инокинями кабачков сорта цукини и поймет подлинное предназначение молоденьких послушниц.

Нетрудно предсказать и все последующие перемены медийных блюд.

Скорбные гаишники зальют эфиры кровью, поведав тысячи историй о поповском беспределе на дорогах.

Училки во весь голос затянут песнь о нелепости «основ православия» в школах.

Прозревшие главы администраций развернут батальные полотна, повествуя о своих битвах с жадными попами за социальную недвижимость и госземли.

Проснутся тетеньки из СЭС. Они затрещат о вирусных пузырчатках полости рта, кандидозах, гнойных флегмонах и других болезнях, неизбежно передающихся в том случае, когда сотни не очень здоровых людей что-нибудь едят одной ложкой из одной миски, как это бывает при обряде причастия.

Медийный рынок ненасытен до всякой сочной жути: «врата» отворятся настежь — и РПЦ припомнят все. Что было и чего не было.

Затравленные попы будут искать колокольни, чтобы быть с них сброшенными, но не найдут их; они будут хвататься за чаши с ядом, но в тех окажется лишь старый кефир.

А шоу-бизнес, истосковавшийся за годы русской весны по свежатинке, продолжит распинать бедолаг.

Особенно будут стараться те, кто сильнее прочих подхалимничал на крестных ходах и молитвенных стояниях: депутаты, певички-державницы, мотоциклисты и другие разносчики православной духовности.

Разумеется, тут же сыщутся охотники поковыряться в загадочной смерти Редигера (Алексия II) и в церковных финансах.

Увы, один-единственный аудит денежных проделок духовенства превратит епископат РПЦ в толпу печальных зэков. Попов погонят из школ и армии, а отжатые ими планетарии и больницы вернут государству.

Последним и самым страшным ударом «врат» будет установка в церквях кассовых аппаратов. После этого рынок магических услуг рухнет.

К такому варианту «гонений» РПЦ окажется абсолютно не готовой. Под хохот публики Гундяев сбежит, переодевшись распятым мальчиком из Донбасса. Чаплин прикупит котелок, наконец отрастит нормальные усики и продолжит служить своей фамилии в московском мюзик-холле. А сама церковь скукожится и надолго замолкнет.

У нее, конечно, будет выбор: либо сгинуть окончательно, растворившись в сотне других культов, либо выжить и продолжить борьбу за возвращение клиентов.

Выжить ей будет не просто.

Ватикан, оказавшийся в похожей, но менее сложной ситуации, пошел ва-банк. Он резко смахнул со стола отпедофилированных им младенцев «яко же не бывших» и свершил резкую имиджевую реформу.

Вместо папы-истукана он предложил папу-шпану. Это был сильный ход, но фингалом и трамвайным билетиком Франциска полностью прикрыть «большой ватиканский срам» все-таки пока не удалось.

Следующим шагом, вероятно, будет рогатка, случайно обнаруженная ЦРУ в личных вещах понтифика. По крайней мере, иезуиты все надежды на спасение католичества возлагают именно на нее.

А вот РПЦ так легко отделаться не получится. Придется менять не только девочек, но и мебель.

Ставшая ненужной Кремлю, РПЦ вынуждена будет подчиниться свирепым законам шоу-бизнеса. В обряды и литургическую практику придется вносить кардинальные изменения.

Очень неплохо будет смотреться выезд нового патриарха из царских врат на моноколесном электросамокате, а также энергичные «танцы с чашами». Так как сильный медийный резонанс имел только один прецедент плясок в церкви, то преподавать хореографию в семинариях, вероятно, будут приглашены Pussy Riot.

Возможно, РПЦ изобретет еще какие-нибудь приманки. Возможно, она вернет себе часть своей старой клиентуры и будет, никем больше не обижаемая, под стрекот кассовых аппаратов существовать по темным углам страны. Разумеется, под крепким надзором налоговых органов и СЭС, постепенно разрушаясь под тяжестью собственной ненужности. Но ни к каким существенным вопросам и событиям РПЦ допущена уже никогда не будет

Так что если России и суждена дальнейшая история, то она явно будет свершаться без попов.

Александр Дугин: Севастополь стал неблагодарным

Ключевой идеолог концепции евразийского пространства, идеолог Антимайдана, профессор, философ, автор концепции Русского мира, и один из апологетов успеха «Русской весны» Александр Дугин раскритиковал ментальность жителей Севастополя, которых, по его словам, «пора вернуть на правильные рельсы».

«Севастопольцы стали горьким разочарованием, - говорит сам Дугин. – Но, во-первых, все можно исправить, а, во-вторых, разочарование наше поясняется слишком большой идеализацией самими нами жителей этого славного русского города – города воинской славы России».

По мнению ученого и общественного деятеля, нынешние севастопольцы не обладают теми качествами, которыми обладали их предки раньше.

«Они подвержены смуте, они вечно протестуют, хотя знают (понимать-то точно должны), что несогласованные с властями протесты губительны для России и запрещены. Они выступили против власти и против Церкви, когда ответили настоящим бунтом на попытку передать Херсонес Таврический – нашу величайшую христианскую святыню – служителям Церкви. Они поставили науку отдельно от религии – и даже над религией», - резюмирует Александр Дугин.

Претензий к жителям города у Дугина много:

«Посмотрите на Севастополь. Русские мотоциклисты вернули им величие правильных праздников, восстановили повалившийся фундамент патриотизма. А горожане вместо этого поддержали Алексея Чалого, отобравшего у мотоциклистов их землю. А что сделал для Севастополя Чалый после воссоединения Крыма и Севастополя с Россией?

Кроме того, что сеял смуту, что строил козни губернатору – ничего. И позорно сбежал с должности, как подобает предателям. И севастопольцы ему аплодируют, а Сергея Меняйло ругают. Ругают, между прочим, человека, которого назначил лично Владимир Путин. Это что – такой плевок в Президента?»

Пассивность и неготовность севастопольцев сражаться за идею великой России Александр Дугин отметил тоже:

«Вы посмотрите: Русский мир спас Севастополь, вернул его на Родину. Без жертв. А что Севастополь? Былые его жители сказали бы, что не надо нам помогать – отправьте всю помощь на становление Новороссии, на развитие империи, на уничтожение врагов России. Но никто так не сказал. И риторика у них другая: чуть ли это не Россия теперь перед ними задолжала.

Терпеть не готовы: под западными марионетками жили, ничего не имея (была инфраструктура ЧФ РФ, вокруг которой были свалки и руины былого величия вместо города), но вот именно теперь им стала болеть проблема дорог… Россия и вовсе без «хороших дорог» тысячелетиями обходилась – и была Великой.

Вы что, все храмы уже отстроили? Нет, не только в Севастополе: есть Новороссия, есть осколки империи, которые надо собирать. Вы для этого что делаете? Против власти высказываетесь?

При киевской власти в нищете жили, но терпели, а здесь вдруг захотели богатства? Экзистенциональный смысл истинно русского человека в другом, он должен думать прежде о своей империи и о своей христианской душе».

А вот Сергея Меняйло Александр Дугин поддержал:

«Сегодняшнему Севастополю нужен истинно русский дух, нужен человек с крепким кулаком. Если будем искать хозяйственников, то завтра торгаши будут в наших храмах, а ученые станут возвеличивать себя над Церковью. Севастопольцы должны определиться: или они – часть наследия своих предков и последователи евразийского вектора, или они предатели.

Не можете терпеть – железной рукой надо заставить. Заставить вспомнить, кто вы и для чего живете. Без жертвы нельзя сделать великой империю.

Сергей Меняйло сможет навести порядок и в Севастополе, и в головах его жителей. Владимир Путин очень правильно его туда поставил. Потому что пока мы видим, что Севастополь – это самый неблагодарный город России, из которого расползается болезнь, которой болен Киев. Страшная духовная болезнь, которая страшнее недуга физического».