О нраве и о взгляде

Ох уж, эта мадам История. И привыкли мы на неё смотреть, как на вечную потаскуху, которую кто только не насиловал и как только не издевался, каких только пластических операций не наделал, каких только лоботомий, ампутаций и резекций не произвёл, но жива, жива старушка, немощна, правда, уже и костыли не помогают, но нрав всё такой же - крутой, державный и героический.

Вот о нраве и взгляде на него и поговорим, друзья дорогие.

Привыкли мы к героике, вся история для нас должна быть героической, иного не признаём, неинтересно всё иное. Это как лубок, если герой, значит настоящий. И обязательно ему с детства это предскажут. Как Суворов, например, Денису Давыдову, когда тот ещё мальчишкой бегал. И пошла гулять эта история на просторах той - большой Истории, а если ещё фильмец снимут про песни и пляски на полях Отечественной, то всё - взгляд сформирован, нрав - героический, эпический и державный. Привыкли мы на нашу мадам Историю смотреть именно таким - замутнённым взглядом, через призму мутного стекла, которая только величием и наполнена. Вот она - страна, вот она - Империя, вот она - Россия, вот он - Союз нерушимый.

В призму, в колбу точнее, людишек-то и не разглядишь, мутно и не видно. А Историю, между прочим, люди пишут. "Пишут" - в том смысле, что "делают". И если уже говорить предельно честно, то История - это некий конгломерат судеб человеческих, квинтэссенция которого и называется вектором исторического развития. Именно судеб, такой вот простой и примитивной обычной штуки под названием - судьба человеческая.

И если смотреть на Историю взглядом иным - через протёртое стекло судеб человеческих, то совсем иной взгляд на эту мадам получается, совсем иная мадам История предстаёт перед нами. И героев героических там нет и величия, проза одна, проза. И никто от этой прозы истории не уберёгся.

Вот например, славнейший наш полководец Александр Васильевич, здесь уже поминаемый - дважды, дважды пришлось ему поработать обыкновенным карателем. Один раз Прагу, ту Прагу, которая укреплённое предместье Варшавы, вырезать жесточайшим образом, с детьми и женщинами. А это, кстати, уже Российская империя была. За эту карательную экспедицию фельдмаршала он и получил. И второй, точнее - первый раз, уже в глубинке имперской, когда Пугачёва ловил. Кстати, он, Суворов, его и сопроводил лично на допросы. И лично на казнь прилюдную. На Болотной, между прочим, площади в Москве. Конвоиром поработал Александр Васильевич, после карателя. Так что опыт в Праге был, уже был. А то, что об этом штурме Праги пишет один из авторитетнейших наших историков Николай Иванович Костомаров, лучше не читать. Потому что, не надо читать про изнасилованных и убитых женщинах и детях, надетых на казачьи пики, как знамёна победы. А то образ доброго, нелепого дедушки, скользящего по дворцовым паркетам куда-то исчезает, испаряется, а жаль доброго дедушку, привыкли мы к нему. А уж к героике его как! Помните переход через Альпы? Никто не решился на такое, один Суворов. Даже революционная французская армия не была сумасшедшей. А уж как граф Италийский солдатушек-братушек любил - тома про это написаны. Только, правда, в этом походе почти половину армии угробил, тех самых любимых солдатушек - в пропастях, на ледяных склонах, раздетых, разутых и голодных, которые ложились хоть поспать прямо в снег и не вставали уже - это те, кто шёл, а те, кто разбились, о них не написано. Да и кто и когда людские жизни у нас считал? А тем более рекрутские, на 25 лет призванные, до этого срока и не доживал почти никто. Им и всё равно было - хоть на Готард лезть, хоть к дьяволу в пасть, конец один давно прописан, всё быстрее отмучиться. Да и поход этот никому не нужен был, как потом выяснилось. Корпус Римского-Корсакова под Цюрихом будущий маршал Массена раздолбал, а Павел (умно, кстати) решил войну закончить и с Наполеоном стратегический союз заключить. Такой вот бесславный конец славного похода. Вот вам, друзья дорогие, и взгляд на Историю через протёртое стекло судьбы человеческой. О нравах тут тоже, вы и сами это поняли, друзья дорогие.

Кстати, в нашей Истории есть два царя совершенно несправедливо оболганных с ног до головы. Первый - это Пётр III, муж Екатерины, которого нам глупцом, идиотом и дурачком всегда показывают. Тот самый, которого вилкой в горло замочил будущий граф Алексей Орлов, герой Чесменский. Тот самый, которого всегда обвиняют в том, что прусские порядки насадить пытался. Пытался - это верно, вот только забывают при этом сказать, что прусская армия в то время, при великом Фридрихе II, самой передовой и успешной в мире была. И нам и прочим европейцам не раз так накостыляла, что в пух и в прах и перья летели. Вот и попытался Пётр III в нашем пьяном гвардейском бардаке армию современную создать. Известно чем закончилось. Но самое главное именно он сделал, он от рабства первый часть страны освободил. Именно он! Дело в том, друзья дорогие, что до него все, все без исключения рабами царскими (императорскими) были, включая и дворянское сословие. И жизнь их, дворян, и даже имение - царю принадлежали. Де-юре, что уж там про де-факто говорить. Так вот именно Пётр III и написал и подписал тот самый "Манифест о вольности дворянства", точнее "О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству". 18 февраля (1 марта) 1762 года. Первые НЕ РАБЫ у нас появились. И смотрите - какая символика дат - 19 февраля (3 марта) 1861 года Александр II подписал "Манифест об отмене крепостного права". Доделал то, что не успел Пётр III, ровно, почти день в день, через 99 лет. Так что два у нас Царя-Освободителя, два. И праздновать надо два дня в феврале - 18 и 19 числа.

Кстати, умная Екатерина "Манифест о вольности дворянству" не отменила. Понимала, что в комплекте к вилке и нож прилагается.

И второй оболганный - Павел. Тот самый сумасшедший царь. И та же история - введение прусских порядков, попытка построить современную армию из пьющей гвардейской расхлябанности, когда командиры частей и полков годами в казармы не показывались, а зачем - удальством и жизнями бесплатных рекрутов любого закидаем, чего им надо, рекрутам, окромя хлеба и каши. А главное свершение его, Павла, жизни - это стратегический альянс с Наполеоном. Кто знает в какой стране мы бы жили сегодня, если бы не та ночь в Михайловском замке? И наполеоновский кодекс появился бы у нас в начале 19 века и отмена рабства-крепостного права могла состояться почти на век раньше и настоящее предпринимательство - в европейском понимании этого слова, тогда же появиться, а не к концу 19 века и многое, многое иное. Тогда, глядишь, и не было бы революции пролетарской, а буржуазная плавненько бы за века 19-ый-20-ый перетекла в конституционную монархию по образцу британской. Но не случилось так, не случилось, нашлись в нужное время в нужном месте предметы быта - шарф и табакерка. Ох уж, эти предметы бытовые - вилки, шарфы, табакерки.

Роковую роль сыграли в истории России.

Ну ладно, друзья дорогие, бог с ними, с царями и императорами, вернёмся к нашему нраву и взгляду.

Вот, например, наше всё Александр Сергеевич, дорогой наш и любимый. Про ссылки его и эпиграммы писать скучно, столько написано. Послушаем лучше современников. Например, академика Петербургской Академии наук, литератора и критика Александра Васильевича Никитенко в изложении Дмитрия Сергеевича Мережковского:

"На похоронах Пушкина обманули народ: сказали, что отпевать будут в Исакиевском соборе, и ночью, тайком, перевезли тело в Конюшенную церковь. Бенкендорф убедил государя, что готовится манифестация;.. . Точно так же тайком увезли тело в деревню.

Жена Никитенко на одной станции, неподалёку от Петербурга, увидела простую телегу, на телеге солому, под соломой гроб, обёрнутый рогожей. Три жандарма на почтовом дворе хлопотали о том, чтобы скорее перепрячь курьерских лошадей и скакать дальше с гробом.

-Что это такое? - спросила она у одного из находившихся здесь крестьян.

-А Бог его знает что! Вишь, какой-то Пушкин убит, и его мчат на почтовых в рогоже и соломе, прости Господи, - как собаку ...".

Ну что было, то было, друзья дорогие. Например, было то, что на территории страны до 19 февраля 1861 года существовало два круглогодичных рабовладельческих рынка - в Торжке (на Запад и среднюю Россию) и в Нижнем (на Поволжье и юг), где продавали крепостных крестьян, рабов то есть. Как скот. Продажи мужа отдельно от жены, детей отдельно от родителей - обычным делом были, между прочим. Помещик мог, конечно, и на месте, дома, соседу продать, но если хотел деньгу хорошую зашибить, то приходилось на рынок тащиться, ох, забота нелёгкая, путь да дорога, пыль, да туман, да ещё гляди - не сбегут ли по пути-дороге.

Кстати, друзья дорогие, за убийство крепостного в России ни разу никто не ответил, а уж тем паче перед судом. Один-одинёшенек случай с Салтычихой - Екатерина пыталась суд устроить, ну уж совсем зверствовала она, куда там Дракуле. Но и то ничего не получилось, десять лет в застенке продержала её, она там и родила от надсмотрщика и помереть успела, а суда так и не состоялось, следствие всё шло, ну вы знаете, как оно ходит, особенно когда свои, родные по чину и рангу.

Про "право первой ночи" не буду вам рассказывать, друзья дорогие, оно официально и законно в ближайшей к вам деревне было до 19 февраля 1861 года, аккурат там, где крепостной гарем находился. Вот опять эта символика дат, самый свободолюбивый месяц в нашей Истории - это февраль, тогда и единственная, долгожданная, верная и правильная буржуазная революция свершилась - в феврале 1917-ого. Вот вам и "ого", февраль, да август - других не ждите.

А вот об ином вам расскажу, друзья дорогие. Например, о том, что на территории богоспасаемой державы до 19 февраля 1861 были широко распространены крепостные ломбарды. Ну, то есть, что-то вроде тюрем с принудительной работой (для доп.дохода владельца ломбарда), куда помещики сдавали крепостных на хлеб и воду. Когда в деньгах нуждались, в карты продулись, или ещё чего. Потом, бывало, выкупали, но не всегда, тогда путь был один - на рынок, в Торжок, или в Нижний. Если на месте по хорошей цене кто-то не купит, конечно.
"Наше всё" Александр Сергеевич раз пять туда сдавал "нашу всё" Арину Родионовну. Деньги нужны были, ничего личного. Потом выкупал, правда. Вот вам, друзья дорогие, и нравы и взгляды. Чего уж там, греха таить, кто эти жизни и судьбы и когда у нас считал? Те, кто пытался - те далече. И не позавидуешь им. Гениев-то не считал никто, что уж про простой народ говорить. 

Кстати, господа демографы подсчитали, что если бы не события 20 века, то в России сегодня жило бы почти 700 миллионов человек. А не жалкие 140, да и те, похоже, на бумаге. Карту мира откройте, друзья дорогие, откройте, откройте - видите справа там - внизу от нашего Мастодонта - маааленькая полосочка островов, ну как волос, упавшей с головы Мастодонта. Это Япония. Там на 6852-х островах живёт почти 130 миллионов человек. Третье место по ВВП в мире, между прочим. Но у них другая госпожа, извините - фудзин История.

А если у нас пересчитать со времён, скажем, Грозного, ну со времён уничтоженной им Новгородской республики? Сколько будет? Куда там Китаю, мне думается. Но не считал никто, не считал, друзья дорогие. И тогда не считал и сейчас не считал. Что-то там помнится Александр Исаевич говорил про "сбережение народа", не помните?

Вот такой взгляд через всего-то четыре судьбы на нашу мадам Историю, друзья дорогие. А сколько их, этих судеб переломанных? А непрожитых и даже не родившихся сколько?

Зверели от этого наши господа литераторы, просто зверели. Вот, например, Андрей Белый, которого Зинаида Николаевна Гиппиус издевательски называла "потерянное дитя":

Туда, где смертей и болезней
Лихая прошла колея, - 
Исчезни в пространство, исчезни,
Россия, Россия моя!

А Мережковский, которого я люблю и цитировать и перечитывать? Ещё хуже:

"Мировой вкус к "заду" - это и есть "родное моё, наше, всероссийское", - "Крупом, задом живёт человек, а не головой ... Вообще говоря, мы разуму не доверяем" ...

Россия - "матушка", и Россия - "свинья". Свинья - матушка. Песнь торжествующей любви - песнь торжествующей свиньи.

Полно, уж не насмешка ли? Да нет, он, в самом деле, плачет и смеётся вместе ... и весь дрожит, .. , трясущийся кадык Фёдора Павловича Карамазова.

- "Ах, вы, деточки, поросяточки! Мы все, - деточки одной Свиньи Матушки. Нам другой Руси не надо.

Да здравствует Свинья Матушка!

Как мы дошли до этого?"

Звереть-то они зверели, а вот сделать что-то .... . Но что могли, то делали, себя не жалея часто, кстати. И написала очень верно та же Зинаида Николаевна - "Мы же, вот мы, сознательные люди России, - мы бессильны и рабы, и потому виноваты совершенно так же. Сознание без силы - ничто, хуже, чем ничто. Даже гибель не искупает вины знающих и не делающих так."

В общем, всё, что я хотел сказать и о нравах и о взглядах, я сказал, друзья дорогие. А вы думайте, думайте, может чуть времени на-подумать и осталось, а может и нет ...