Самая национальная скрепа - традиция страха

Виктор Шендерович побывал с концертами во многих американских городах. В Вашингтоне на минувшей неделе перед концертом, прошедшим с аншлагом, он дал интервью.

В России до удивительного мало открытой политической сатиры сейчас. В чем тут дело? Почему нет стэнд-ап комеди по клубам, где бы люди, которые хотели бы сказать смешное про власть, делали бы это?

Тут есть составляющие. Есть просто страх, который пронизывает, вернувшийся страх с появлением Путина. Это связано с традициями традиция страха есть, а традиции открытой сатиры нет.

Сатира всегда была в противостоянии с цензурой, это все было в подземных реках , лучшее, что мы знали: 63 года от написания до опубликования Собачьего сердца , 66 лет от написания до опубликования романа Замятина Мы , и так далее.

Лучшее, что мы знали вовремя, это были анекдоты, частушки. Сейчас уже новые времена фотожабы , другие жанры, но, тем не менее, блестящая сатира есть в Интернете: блестящие байки, анекдоты, демотиваторы, как это сейчас называется.

Да, но стэнд-ап это то, что собирает живых людей. Почему его сатирического нет?

Да, живые люди собираются не в Интернете, но площадка эта уязвима. Российское начальство очень легко отбивает охоту у таких организаторов стэндапов там немедленно появляется санэпидемстанция, пожарная инспекция, налоговая инспекция, и так далее. Все это пройдено много раз.

Я прошел путь от, извините, телезвезды и двадцати ежемесячных аншлагов в театре Сатирикон как автор программы Куклы до запрета на выступление в библиотеке города Новосибирска перед слабовидящими: видимо, побоялись, что прозреют. Так что я этот спуск осуществил. Я видел, как с 2000 года по 2015 все это, можно сказать, деградировало.

С другой стороны, это традиция, традиция страха, первый анекдот, который появился про Путина, это был анекдот про страх. А анекдоты очень точно сигналят симптоматику, поэтому тут удивляться нечему. Есть, повторяю, встречное движение двух явлений.

Одно конкретное давление власти, и примеры, хотя бы мой, для того чтобы отбить желание у организаторов.

Несколько организаторов попали на большие деньги, потому что они меня приглашали, снимали залы, проводили рекламу, а потом вынуждены были отменять. Когда счет зашкаливает за десяток, то одиннадцатый просто не приглашает.

Это называется дрессировка, просто как у собаки на повторение. Но есть еще вопрос более широкий традиции.

У нас нет традиций эстрады стэнд-апа, у нас нет традиции обсуждения власти. Она чуть-чуть появилась в короткое десятилетие, когда мы начали озираться на Запад и смотреть, а как там. Вот этой традиции польской, французской, американской выйти и начать мордовать прилюдно, вспомнить хотя бы Джона Стюарта (бывший ведущий популярной сатирической программы в США) американского этого в России нет.

Как тебя принимают в США? Насколько важно для тебя это, какие темы здесь наиболее услышаны?

Принимают хорошо, и, спасибо Путину, количество принимающих увеличивается. И в Бостоне, например, собралось в эту поездку на 100 человек больше, чем собралось в прошлый раз, это новые люди приехали.

В нескольких городах уже за эту поездку одна и та же ситуация, как будто специально, ко мне подходят люди и говорят вы знаете, вы наше первое американское впечатление. Мы неделю как из Екатеринбурга , сказали мне вчера в Филадельфии, и вы наш первый выход в американскую культурную жизнь .

Прибавление этой публики, и это не худшие люди, судя по глазам, по речи. Это образованные, интеллигентные, приличные люди.

Темы кто-то хочет, чтобы я непременно говорил про Путина, чтобы я непременно делал то, что я делаю на Эхо Москвы . Но мне кажется это странным: я все-таки приезжаю с литературными текстами. Принимают замечательно, публика разная, конечно, от города зависит: разное и благосостояние, и возрастной ценз, все немножечко по-разному. Но в целом, конечно, это очень доброжелательная, теплая, хорошая публика.

Ты уже не первый раз в Соединенных Штатах. Над чем смеются в России , над чем здесь, успел ли ты заметить разницу?

Некоторое отличие только в условно еврейской теме . Миниатюры на эту тему, еврейский цикл пара моих миниатюр, рассказы, написанные в разные годы, я могу читать здесь, в смысле, за границами России в Израиле, в Австралии, в Германии, и условно, если бы меня пустили в Екатеринбург или Новосибирск, я бы обошелся без этой темы, потому что она меньше отзывается.

Тут это вызывает эмоцию, потому что юмор здесь в контексте.

А все остальное вы не угадаете, если пустить аудиозапись моего концерта, не угадаете это Мельбурн или Нарьян-Мар. Потому что на меня приходят те люди, которые сейчас уже знают, зачем они приходят.

Раньше могли быть недоразумения, и приходили люди в ожидании условного Петросяна, Вечера юмора , а тут я, не имеющий никакого отношения к юмору в их понимании, и мы не совпадаем. Сейчас уже приходят люди на меня, они знают, чего хотят, они меня читали, они меня слышали.

Мы читали одни книги, мы совпадаем в смысле интонаций. И вы не угадаете это интеллигентная публика в Нарьян-Маре или в другом городе.

С чем ты в Соединенных Штатах, что у тебя за программа ?

Программа называется Блокада мозга . В разных городах, кстати, разная программа, потому что где-то я не был дольше, где-то бывал чаще, где-то недавно был.

Программа Блокада мозга это литературные и публицистические тексты из книги Блокада мозга , короткие рассказы, короткая драматургия рискую читать отрывок из новой пьесы, из нормальной полнометражной пьесы, еще стихи, афоризмы, короткий жанр. Но это, прежде всего литература, никаких политических дебатов .

Я говорю, что у Ильфа и Петрова у пророка спрашивали когда появится в продаже масло , и еврей ли вы , а в моем случае спрашивают когда уйдет Путин или про Лесю Рябцеву (помощник главного редактора радиостанции Эхо Москвы ), теперь такой новый цикл вопросов. Я, чтобы не слышать про Лесю Рябцеву, специально приехал в Америку, поэтому никаких ответов на эти вопросы не даю.