31 мая 2015, 07:30
Жизнь в оккупации - глазами очевидцев
Прежде, чем приступить к чтению этой статьи, чуть-чуть напрягите память. Пусть она отнесет вас на пару лет назад, в позапрошлый май-июнь.
Устроенная жизнь. У кого-то получше, у кого-то не очень но, в целом, нормально и более-менее предсказуемо. Работа есть, зарплаты выплачивают, на пенсию можно прожить. У каждого крыша над головой. Дома не разрушены и не разграблены. Газ, отопление, горячая и холодная вода обычные бытовые мелочи, на которые даже внимание не обращаешь.
Работал транспорт, люди свободно ездили друг к другу через границу из Донецка в Ростов, из Белгорода в Харьков и обратно. А летом на море: кто в Крым, кто за границу. А кто-то просто жарил шашлыки на даче, не думая, что завтра здесь поставят Град , дадут пару залпов и смоются и на головы прилетит обратка .
Вечером можно было спокойно пройти по улицам, не рискуя нарваться на пьяных вооруженных обезьян. И матч Шахтера в Лиге чемпионов можно было посмотреть вживую, на Донбасс-арене .
Дороги не были разбиты танками. Возле обочин и в лесопосадках не было мин и растяжек. Поля поливали, копанки копали и даже Бабайку никто не насиловал.
Всем было хорошо и русским, и украинцам. Не было никаких поводов ссориться и воевать. Жили бок о бок, ели каждый день и досыта и не задумывались о том, что может быть иначе.
А самое главное ВСЕ БЫЛИ ЖИВЫ. Вдовы не хоронили мужей; украинские дети не сдерживали слезы, получая награды погибших отцов; российские матери не отказывались от сыновей, кое-как прикопанных в придорожной канаве на чужой земле.
И никто не умирал просто от того, что в доме НЕТУ ДАЖЕ СОЛИ......
Представили?
А теперь читайте, приготовив валидол на всякий случай: местами от написанного жуть берет.
Читай и ты, мой ватный соотечественник. Читай и думай: ЭТО ТЫ В ОТВЕТЕ за всё, что происходит в Украине и на Донбассе, и в Крыму. И за разбои, и за насилие, и за убийства, и за похищения людей, и за разрушенные дома, и за взорванные храмы, и за оскверненные мечети, и за нищету и голод...
Подумай если ты еще не разучился это делать окончательно.
Люди, оставшиеся на территории ДНР И ЛНР , рассказывают в своих письмах о том, как выживают и что, вопреки всему, дает им силы сохранять человеческое достоинство
Жизнь в оккупации
Освободители лишили этих людей всего: спокойной жизни, бытового комфорта, работы, еды, лекарств.
Там сейчас выживают, а не живут. И радуются самой малой малости если удается поспать, поесть, помыться. Это уже сродни празднику.
Жители привыкли к тому, что в республиках нет воды, света, связи, к отсутствию, казалось бы, простых желаний (поездка на море, ремонт квартиры, новая одежда) и даже к стрельбе (у многих чувство страха давно трансформировалось в обреченное будь что будет ).
Голод
А вот голод совсем иная категория.
К голоду не привыкнешь и не приспособишься. Безусловно, можно меньше есть (большинство давно урезало паек себе и домочадцам) и без прежних разносолов обходиться, и суп из топора научиться варить.
Но если запасы кончились, гуманитарка не досталась, денег нет (и непонятно, когда будут завтра, на следующей неделе или через два месяца), что делать тогда?
Если нет ни-че-го, выехать на большую землю невозможно, а сил бороться нет?
Человечность
Как остаться человеком в аду? Как не опуститься, не начать работать локтями, расталкивая других?
Как брать на себя чужую боль, когда свою терпеть невмоготу?
Не уехала только потому, что у меня восемь кошек. Как я их оставлю?
Хочу рассказать не о людях, к которым пришла война, пишет Елена из небольшого городка в самом тылу республики , которую она называет не иначе, как ды-ны-ры . Тут все понятно, даже не хочу сотрясать воздух я о домашних любимцах, оставленных хозяевами.
Эмигрантов две категории одни договорились с друзьями, соседями, чтобы те кормили мурзиков и рексов и присматривали за ними, другие просто выбросили животных на улицу. Часто расстаются с питомцами и те, кто никуда не выехал, самим есть нечего.
Заботиться о животных, когда вокруг столько горя, нелегко. Если люди такое творят по отношению к себе подобным, как-то не до четвероногих.
А брошенные коты и собаки преданно ждут возвращения хозяев. На остановке возле одного магазина несколько месяцев сидел тощий грязный алабай. Сколько ни пытались сердобольные люди забрать породистую овчарку, бесполезно. Потом алабай куда-то исчез. Умер, наверное, от тоски.
Я давно говорила, что городу нужен приют для животных. Готова была даже деньги пожертвовать на это. Как сейчас пригодилось бы такое заведение!
И раньше у нас полно было бездомных кошек и собак. Теперь их количество просто запредельное к мусорным контейнерам во дворе не подойдешь, в посадках, балках, возле столовых бродят целые стаи. Одичавшие, голодные, они готовы броситься на тебя в любую минуту.
Ополченцы в начале весны взялись их расстреливать. Нелюди.
Знаете, почему я не выехала?
У меня восемь кошек. Куда их дену? Как брошу? Кроме них, меня в этом городе ничего не держит. Разговоры о грядущем счастье выводят из равновесия. Единственная отрада мои пушистики.
Когда начинаются обстрелы, обкладываюсь ими и сижу в коридоре.
Получается, спасаем друг друга.
Кстати, заметила, что многие стараются как-то помочь брошенным животным. Часто вижу, как очень скромно одетая молодая женщина с двумя детьми разносит по точкам какую-то кашу. Несколько пенсионерок тоже регулярно курсируют по поселку с нехитрой едой. Это поразительно, правда .
Дожили: морковь и капуста стали роскошью
Недавно захожу в овощной , пишет Анна, которая живет в одном из оккупированных ДНР городов. Цены просто зашкаливают. Прошли времена, когда покупала все, что хочется, когда детвору баловала ананасами, не говоря уж о яблоках-клубнике-малине. Сейчас беру только самое дешевое. Дожили: морковь и капуста стали роскошью .
У прилавка стоит сгорбленная старушка. Еле узнала в ней бывшую учительницу младшей дочери. Нет ни былой осанки, ни уверенного взгляда. Худющая, неопрятная, да и пахнет от нее, мягко говоря, не очень. Выбираю свеклу, а краем глаза слежу за ней. До чего дошла! Почему-то подумалось: может, бабулька пьет?
А она все по сторонам оглядывается, мнется, заискивающе смотрит на продавщицу.
Та не выдержала:
Елена Михайловна, берете что-нибудь?
Ирочка, мне неудобно. Могу попросить вас об одолжении?
Господи, да просите уже. Что нужно?
Мне бы картошинку одну.
И уже на выдохе, очень тихо:
Бесплатно.
Она не заплакала, и это поразило больше всего. Только руки заметно задрожали и, казалось, ссутулилась еще больше.
Не знаю как, но я поняла, что старушка безропотно примет отказ. Просто развернется и побредет домой. Молча.
Однако разбитная Ира, муж которой, кстати, верой и правдой служит ДНР , не произнося ни слова, протянула две крупные картофелины.
Ого, сколько побрякушек на ней надето , машинально отметила я. Жены ополченцев нынче и приоделись, и озолотились , и собачками породистыми обзавелись. Но это так, к слову.
Спасибо , произнесенное едва различимым шепотом, показалось криком. Догнала, всучила Елене Михайловне последнюю пятерку больше не было, сами перебиваемся кое-как. Никакой реакции. Сухие выцветшие глаза, полное безразличие, обреченность, покорность.
Я не знаю и не хочу знать, ходила ли она на референдум , ватница она или патриотка.
Знаю только, что человек должен есть каждый день. Хоть что-то.
Еще один случай. Недавно на одной улице соседи вынуждены были взломать дверь дома, где проживали пожилые супруги. Те давно никуда не выходили, вот люди и забеспокоились. Нашли два изможденных тела.
В доме не было даже соли!
Смерть от голода уже никого не удивляет. В основном умирают одинокие старики.
Обычный разговор:
От чего умер?
Есть нечего было
На моих глазах соседу снесло полголовы
Калаш аргумент сильный , пишет Анатолий, который раньше был владельцем довольно успешной, хоть и небольшой фирмы. Ее в первые месяцы оккупации отжали боевики.
Я даже не сопротивлялся. Причем эти твари даже моих пожилых родителей не пощадили. Вломились ночью и давай орать, что предприятие национализировано , а вашего сына щас к стенке поставим . Маму потом еле откачали .
Кстати, ни один из моих рабочих не стал сотрудничать с новой властью . Все взяли расчет. Честно говоря, не ожидал. Не могу сказать, что они такие уж патриоты, но этих ненавидят люто.
В общем, остался я ни с чем. Жена с дочерью в Россию укатили, им мил Путин со своими скрепами. А мы со стариками решили, что страну не предадим .
Мама всю зиму вязала носки, потом их тайными тропами ребятам на блокпосты передавали. Отец фиксировал передвижение техники. Я другими полезными делами занимался.
Заметил, что народ на нашей улице сплотился. То кто-то дрова наколет одинокой старушке, то ребятишек чужих угостит, то вещи какие-то предложит мол, есть лишние .
Так и живем.
Хотя, не скрою, взгляды у всех разные. К Украине после ее отказа платить пенсии, безобразий на блокпостах и так далее отношение плохое. Ну, а к ополченцам еще хуже.
Люди смертельно устали. От жутких звуков, безысходности, нищеты.
Наш поселок до поры до времени всякие ЧП обходили стороной. Прилетало в другие районы. Правда, все прошлое лето мы просидели в погребах, потом зимой пришлось там мерзнуть. Но это мелочи. Главное, что жилье цело и с близкими ничего не случилось.
Не так давно, когда перемирие уже было в разгаре, мы стояли с соседом у забора, который разделяет наши участки. Говорили о том о сем.
Он симпатизировал республике с самого начала.
В ответ на все мои аргументы пересказ российских телепередач.
Его любимая фраза: Все наладится, надо только потерпеть .
Знаю, он что-то постоянно ремонтировал этим бандитам, жена какие-то тормозки им носила. Захарченко для них вождь всех вождей. И ведь не старые еще люди, и Интернет у них есть, могли бы почитать хоть что-то. Но вот затмило им разум, хоть тресни.
Однако, так как мы бок о бок жили не один десяток лет, наши дебаты не доходили до высокого градуса. Он был одним из немногих, кто хотя бы слушал оппонента. Это редкость в наших краях. Единственное, от чего я злился, это когда он произносил укры , нацики , бЭндеровцы , хунта .
Сколько ни пытался доказать соседу, что все обстрелы идут из точек, где стоит российская техника, бесполезно.
Не может такого быть, это ж наши! отвечал он.
И вот разговариваем, курим. Он опять заводит свою бодягу о том, что ДНР скоро признает весь мир, что все восстановим, что работы будет валом
Я махнул рукой, жди, мол, и побрел к дому.
И вдруг как засвистело, как задрожало! Меня отбросило куда-то к сараю. Дым, осколки, комья земли.
И тут, как в замедленной съемке, рядом шлепнулся фрагмент чего-то красного.
Я плохо соображал в тот момент. Такое ощущение, что видел себя со стороны. Поковылял в дом. Двери настежь, мебель какая-то упала, трещины в стенах. Армагеддон.
Слава Богу, мои в порядке. Но глядеть на них страшно даже не бледные, а зеленые какие-то.
Оглохший, очумевший, злой, вышел во двор. А там возле поваленного забора тело Ивана. Полголовы как бритвой срезало. Словом, тот окровавленный кусок вторая половина его головы.
Я не кисейная барышня, но мне стало плохо. Выворачивало наизнанку так, что чуть концы не отдал.
Знаю точно, что прилетело от боевиков. Все соседи могут это подтвердить. Вокруг нет ни заводов, ни мостов, ни других объектов. Лупили сюда просто так , это мы потом услышали от местных ополченцев .
Может, не стоит об этом говорить, но на похоронах Ивана я рыдал. Ничего не мог с собой поделать. Так мне его жалко, хороший мужик был.
И еще. Хочу, чтобы меня услышали отцы-командиры. Говорю не только от себя. В общем, бомбите нас, обстреливайте, утюжьте , только освободите быстрее. Сил нет ждать .
Я орала этим бурятам: Что вы здесь забыли?
До сих пор не могу без содрогания вспоминать о своей выходке , пишет дончанка Татьяна. Я трусиха, каких поискать. Никогда не перечила ни начальству, ни хамам в очередях, ни пьяным жэковским сантехникам. Просто отмалчивалась или уходила в сторонку .
Конфликты, разборки, шумные ссоры это не мое. Даже разговаривать громко не умею. Может, поэтому с карьерой не заладилось. Организовать не могу никого, даже детей и мужа.
Помните, как в Иронии судьбы : Мама говорит, что на мне все ездят ? Это про меня.
Короче, иду я на днях утром в магазин.
Вижу, как в соседнем дворе какие-то буряты чинят САУ (самоходную артиллерийскую установку).
Что-то сломалось, видимо. Сытые, довольные, смеются.
Хозяева!
Что щелкнуло в моей головушке в тот момент, понятия не имею, но такое зло меня взяло, аж до дрожи. Подхожу:
Вы что здесь делаете?
Мать, ты чё? Иди своей дорогой!
Но я уже не могла остановиться Остапа несло ! Выдала им все по полной.
И про братскую страну, и про русский мир , и про трактористов с шахтерами .
Кричала, что не надо нас защищать, что пусть убираются, даже сказала (первый раз в жизни) куда.
Еле сдержалась, чтобы не вцепиться в их наглые рожи.
Думала ли о том, что могут шмальнуть, что заберут в подвалы СБУ, что семья даже не узнает, что со мной и где я? Нет! Все чувства отключились вообще. Точнее, остались только брезгливость и омерзение. И никакого страха.
Потом, когда вечером рассказывала об этом мужу, меня трясло. От обиды, бессилия, злости.
Он, разумеется, не похвалил за бенефис : Ты бы хоть о детях подумала .
Поймите, я спокойный и мирный человек, не экстремал. Но на донецкий Майдан, самый последний, мы с мужем пошли.
Стояли вместе со всеми.
Пели гимн, кричали Слава Украине! . Нас было много.
Я выросла в этом городе. Люблю его парки, скверы, аллеи, люблю работу, друзей, соседей.
Люблю свою страну.
Она моя, понимаете?!
И если такую тихоню вдруг (или не вдруг?) прорвало, это что-то да значит.
Кстати, эти буряты-якуты молчали вообще ни слова не проронили! Вот в чем парадокс.
Может, надо не бояться и чаще выступать ?
Тогда места мало будет всем этим заблудившимся туристам , а заодно и пушилиным-пургиным-захарченко .