Это все проекции. Интеллектюэли еще со времен античности фантазируют на одну и ту же тему: вот есть Тиран, а при нем Мудрец, который подсказывает Тирану, что и как делать. Сплошь и рядом самые выдающиеся из интеллектюэлей - от Платона до Карла Шмитта - пытались занять такую позицию Мудреца при Тиране, обычно с самым плачевным результатом для себя.
Собственно поэтому западные интеллектюэли выдумали образ Дугина Всемогущего: это проекция их собственных тайных фантазий. Поскольку про себя они хорошо знают, что никогда не смогут занять позицию Мудреца при Тиране, то выдумали благостную картину, что где-то в полусказочной занесенной снегами Московии при тамошнем Тиране обретается мудрый старец (с бородой!) , с которым интеллектюэль может себя ассоциировать.
Анализировать образ Дугина Всемогущего логически - бессмысленно. Подходить к нему нужно с эмоциональной точки зрения. Полагаю, что наилучшее описания эмоционального состояния, в котором интеллектюэль грезит о положении Мудреца при Тиране можно найти у Войновича в повести о солдате Чонкине:
"Штык, сидя на параше, задумался. Жизнь его складывалась неудачно. Был он начинающим щипачом, то есть шарил по карманам. Много раз попадался. Били его в трамваях и в поездах, однажды даже на ходу скинули под насыпь. И мечтал он всегда о том, что найдется пахан, возьмет его под свое покровительство. "Не трожьте, - скажет, - суки, пацана. Он мой шестерка".
Использованная литература: источник