21 мая, 10:42
В феврале 2022 года Владимир Путин развязал самую масштабную войну в Европе со времён Второй мировой. Мировая пресса обсуждала НАТО, «денацификацию» Украины, исторические обиды и имперские амбиции. Но истинный мотив агрессии кроется не в идеологии — а в необходимости защиты многомиллиардных состояний кремлёвской элиты.
Парадокс: зачем начинать войну с 630 миллиардами в резерве?
На начало 2022 года Россия располагала более чем 630 миллиардами долларов международных резервов. Государственный долг был низким, экспортный профицит — стабильным, контроль над денежной массой — централизованным. Технически у Кремля были все ресурсы, чтобы запустить национальную модернизацию: вложиться в инфраструктуру, технологии, науку, медицину, жильё.
Но вместо этого был выбран путь разрушения, а не строительства.
Почему?
Потому что в логике режима Путина экономический рост — это угроза, а не благо. Потому что богатство и достаток многочисленных народов колоний — это первый шаг к утрате контроля над колониями.
Бедность как политический предохранитель
Система власти в путинской России основана не на распределении благ, а на сдерживании развития и генерации условий для постоянного кризиса. Массовое обогащение — это социальная мобильность. А мобильность порождает требования к участию в политике, свободе слова, независимому правосудию. Это смертельно опасно для автократии.
Нищета в России — это не ошибка, а преднамеренный инструмент управления массами.
Инвестиции в человеческий капитал — это размывание монополий. А значит — девальвация активов тех, кто наживался на искусственном дефиците, на монополии доступа к природным ресурсам, энергетике, недвижимости, логистике.
Почему дефолт пугал элиты, а не народ
Для обычного россиянина дефолт — не катастрофа. Их и так уже давно лишили всего: нормальной медицины, стабильной зарплаты, социальной защиты. Их быт — это уже экономическая катастрофа.
Но для элиты дефолт — это личная трагедия. Это обесценивание ценных бумаг, банковских активов, зарубежной недвижимости, валютных счетов. Их «состояние» — это фикция, которая держится на стабильности системы.
И эта фикция была под угрозой — как от внешних санкций, так и от самой идеи экономического либерализма.
Почему модернизация — невозможна в логике режима
Любая серьёзная модернизация требует:
- Свободного рынка
- Честных судов
- Независимых институтов
- Защиты частной собственности
А это несовместимо с ФСБ-шной вертикалью власти. Это отменяет ручное управление, подрывает коррупционные схемы, убивает монополии.
Модернизация в этой системе — это самоликвидация элит.
Война как инструмент консервации активов
Вторжение в Украину стало для Кремля способом:
- Перевести экономику в режим военного времени
- Заблокировать любые реформы под предлогом «внешней угрозы»
- Организовать новые каналы госзакупок и распила
- Мобилизовать население страхом и ненавистью
Это не просто война — это финансовая страховка, активированный механизм удержания власти и богатства.
Население заплатит жизнью, чтобы элиты не потеряли ни копейки
Обычные граждане ничего не выиграли от войны. Но ничего и не потеряли, потому что у них не было ничего своего кроме долгов. Их давно лишили перспектив и будущего.
Но элита спасла главное — стоимость своих активов.
Россия начала войну не за идеи, а за балансы и портфели.
Чтобы избежать девальвации, они запустили бойню. Чтобы не допустить роста экономики — развязали старую войну.
Вывод: война как способ избежать развития
Аналитики Запада продолжают спорить: что было причиной вторжения? НАТО? Украина? Запад? Имперские амбиции?
Но правильный вопрос — что именно режим пытался предотвратить?
Ответ: экономическую трансформацию, открытие страны, вливание капиталов в людей, что привело бы к падению ценности всей конструкции, построенной на контроле.
Перед Кремлём стоял выбор:
Вложить накопленные средства в реформы и рост = разрушить структуру власти
Начать войну — сохранить активы элит ценой жизни миллионов россиян
Они выбрали войну. Так удобнее. Так привычнее.
Использованная литература: источник