Конец мира – это только начало

«Первыми из этих географических регионов, которые вскоре «съедут с катушек», будут территории на первой островной цепи Азии и на её побережье - регион, включающий Японию, Китай, Корею и Тайвань, и в меньшей степени Филиппины, Вьетнам, Индонезию, Малайзию, Таиланд и Сингапур. Имеющиеся ресурсы постепенно иссякают по мере продвижения с юга на север, а стоимость и объём производства имеют противоположную тенденцию. Это естественная зона острой конкуренции, характеризующаяся концентрированным спросом на ресурсы, самыми длинными линиями поставок на Земле и массовой зависимостью от экспорта. Результат? Промежуточные товары делаются повсюду, и все они доставляются по воде.

Такое сочетание уязвимости и интеграции могло возникнуть только в условиях безопасности, когда внешняя сила заставляла всех играть по-хорошему. Однако даже при американском надзоре Восточная Азия так и не создала региональную систему сотрудничества или даже дипломатические клапаны сброса давления, которые не дали бы довести ситуацию до военной угрозы. Китай ненавидит Японию, Япония (возможно, теперь уже подсознательно) хочет колонизировать Корею и часть Китая, Тайвань хочет иметь оружие ядерного сдерживания, а южнокорейцы не доверяют ни одной суке вокруг.

Что ещё хуже, за исключением Японии, ни одна из местных держав не способна обеспечить безопасность собственных линий снабжения или торговли. Трудно оценить, кто находится в худшем положении: Южная Корея и Тайвань, которые почти полностью зависят от американского стратегического военно-морского надзора, или Китай, которому придётся пробиваться через воды множества враждебных соперников (включая все страны Цепи), а также ещё полдюжины заградительных пунктов, чтобы достичь любого рынка или доступа к ресурсам, которые имеют значение, используя флот, который в способен только на прибрежные операции

Китайский фашизм (Зейхан считает, что в Китае установлена близкая к итальянскому варианту фашизма форма правления, но с азиатскими особенностями – Т.) работал до сих пор, но между крахом внутреннего потребления из-за демографического старения, потерей экспортных рынков из-за деглобализации и неспособностью защитить импорт энергии и сырья, необходимых для того, чтобы всё это работало, принятие Китаем самовлюбленного национализма рискует породить внутренние беспорядки, которые поглотят Коммунистическую партию. По крайней мере, так уже случалось (неоднократно) в истории Китая, когда правительство не могло больше обеспечивать свой народ товарами.

Казалось бы, Япония должна унаследовать этот регион, но будущее не будет таким уж безоблачным. Конечно, превосходство Японии в военно-морском флоте означает, что она может задушить Китай за несколько недель и выбрать время и место любого конфликта на воде, но даже в слабом состоянии Китай способен нанести удар по целям в радиусе нескольких сотен миль от своего побережья. Сюда входят не только части Японских внутренних островов, но и большая часть Южной Кореи и весь Тайвань. Всё, что угодно, помимо даже полного краха управления в Китае (что, по общему признанию историков, происходило несколько раз на протяжении истории Китая – Китай очень нестойкий «организм»), может превратить весь регион в опасную зону для любого вида судоходства».

Продолжаем читать книгу американского геостратега Питера Зейхана. В прошлом отрывке был описано, что сокращение глобализации и установление многополярного мира больнее всего ударит по Восточной Азии (вот почему Китай сегодня – главный апологет глобализма и двухполярности, а не многополярности, потому что та – это война всех против всех).

Зейхан описывает второй страдающий регион:

«Второй регион, вызывающий беспокойство - это Персидский залив. Объяснить, почему, не так уж сложно. Местный климат варьируется от засушливого до вообще пустынного. Обычно это приводит к тому, что население не то что малочисленно, а просто мизерно. Но есть нефть, и это всё изменило.

В условиях глобализации у американцев не было другого выбора, кроме как осуществлять силовое патрулирование Персидского залива и вовлекаться в болезненные мелочи политики региона. Нефть питала глобальную торговлю, глобальная торговля питала американский альянс, а американский альянс питал американскую безопасность. Если бы Персидский залив не был относительно мирным - а по историческим меркам Персидский залив с 1950 года был относительно мирным - глобальная стратегия Америки была бы обречена с самого начала.

Нефть в сочетании с присутствием американцев изменила возможности региона. Вместо бродячих бедуинов, скопления прибрежных жемчужных деревень и земель, давно отравленных солью в результате тысячелетнего орошения, регион может похвастаться неустойчивой смесью футуристических городов, перенаселенных мегакомплексов, разрушенных городских пейзажей и внутренних районов, а во многих районах - фактически порабощённым андерклассом.

Регион экспортирует нефть и природный газ и... почти ничего больше. Он импортирует продовольствие. Технологии. Электронику. Бытовую технику. Одежду. Сотовые телефоны. Компьютеры. Машины. Самолёты. Автомобили. Строительные материалы. Практически всё. Включая рабочую силу - как квалифицированную, так и неквалифицированную. Даже верблюдов. Почти каждая молекула углеводородов вывозится по воде, и почти каждый пакет импорта привозится тем же путем. В мире разрушенного интернационализированного судоходства обходные пути Ормузского пролива в конечном итоге имеют ограниченную ценность. Они были разработаны для того, чтобы обойти угрозу со стороны Ирана, а не развал Порядка.

Это не означает, что регион исчезнет с коллективного радара человечества. То, что есть в Персидском заливе - нефть - это то, в чём отчаянно нуждаются Южная Азия, Восточная Азия и Европа. Но все местные державы обладают слабыми военно-морскими силами, которые не могут даже эффективно патрулировать собственные берега, тем более сопровождать местные перевозки, тем более следить за безопасным входом или выходом судов из Ормуза, тем более охранять танкеры, направляющиеся к конечным потребителям, или балкеры и контейнеровозы, прибывающие от дальних поставщиков.

Ни одна иностранная держава не может накрыть регион зонтиком безопасности в американском стиле. В качестве, возможно, самой яркой демонстрации того неоспоримого факта, что американские военные считают, что чрезмерная жестокость недооценивается, объединенные военно-морские силы всего мира имеют менее 1/10 потенциала силы ВМС США. Глобальная неспособность навязать нормы региону гарантирует десятилетия глобальной депрессии, а также обеспечит череду крайне неадекватных усилий полудюжины держав - Японии, Великобритании, Франции, Индии, Турции и Китая - по спасению хоть чего-то из кровавого хаоса. Это будет беспорядок».

Следующим Зейхан описывает, как больно деглобализация и многополярность ударит по Европе. Зейхан рисует такую карту «новой Европы», причём она от 2022 года, когда уже началась СВО.

Крупные державы – Россия, Турция, Швеция, Англия, Германия и Франция – создадут свои зоны влияния.

Меня в наибольшей мере заинтересовало то, что кроме Украины и Белоруссии в «Русский мир», по Зейхану, должна войти восточная часть Польши.

Ещё интересно, что в failed states Зейхан занёс Грецию.

Продолжаем читать книгу американского геостратега Питера Зейхана. Вчера приводил его мнение, что самым пострадавшим от деглобализации и многополярности макрорегионом будет Восточная Азия. Потом – страны Персидского залива. Теперь он рассматривает, как пострадает Европа. Вчера приводил карту, как Европа разделится на зоны влияния.

«Третий регион, за которым следует следить - это Европа. Мы думаем о современной Европе как о регионе культуры, демократии и мира. Как от месте завершившейся истории. Но этот конец истории в значительной степени объясняется тем, что американцы перестроили всё европейское. Под исторической оболочкой спокойствия скрывается самый истерзанный войнами и стратегически нестабильный участок земли на планете. Современная Европа - это чистейшая дистилляция достижений и хитростей Бреттон-Вудской системы.

Проблем у будущей Европы много, но выделяются четыре.

1.Это энергия: Европейцы зависят от импорта энергоносителей больше, чем азиаты, и ни одна из двух крупных европейских стран не считает, что эта проблема может быть решена одинаково. Немцы боятся, что отказ от сделки с русскими означает войну. Поляки хотят договориться с кем угодно, только не с Россией. Испанцы знают, что единственное решение - в Западном полушарии. Итальянцы боятся, что им придётся оккупировать Ливию. Французы хотят навязать сделку Алжиру. Британцы присматриваются к Западной Африке. Все правы. И все ошибаются.

2.Демографическая. Европейские страны уже давно состарились и не могут даже теоретически достаточно заселиться вновь, а это значит, что ЕС теперь является функционально экспортным союзом. Без порядка, возглавляемого американцами, европейцы теряют всякую возможность экспортировать товары, что исключает возможность сохранения европейского общества в его нынешнем виде.

3.Это экономические предпочтения. Возможно, в наши дни это происходит в основном на подсознательном уровне, но европейцы осознают свою кровавую историю. Европейские лидеры приняли большое количество сознательных решений о перестройке своих систем с социалистическим уклоном, чтобы их население было причастно к их коллективным системам. Это сработало. Это сработало хорошо. Но только в контексте Порядка, когда американцы оплачивали большую часть расходов на оборону и обеспечивали рост, который европейцы никогда не смогли бы обеспечить себе сами. Я не вижу пути, на котором ядро европейской социалистическо-демократической модели сможет выжить.

4.Не все европейские государства созданы равными. На каждого британского тяжеловеса приходится греческий инвалид. На каждую изолированную Францию приходится уязвимая Латвия. Некоторые страны надёжны, богаты или имеют традицию проецирования силы. Другие уязвимы, бедны или являются не более чем историческими слугами. Возможно, хуже всего то, что у крупнейшего экономического игрока – Германии нет другого выбора, кроме как быть центральной фигурой во всём, в то время как две страны с наибольшей способностью к одиночеству - Франция и Великобритания хеджируют свои ставки и никогда по-настоящему не интегрировались с остальной Европой. Нет причин ожидать, что французы будут использовать свои возможности на благо Европы, и нет причин ожидать помощи от британцев, которые официально вышли из состава ЕС в 2020 году.

По мере того, США - крупнейший европейский рынок - идёт своим путем, европейцы будут делать ставку на защиту того, что они имеют и знают: своих собственных цепочек поставок и своих собственных рынков. То, что Европа начинает свою деятельность как наиболее протекционистский набор экономик эпохи Порядка, не поможет.

Конечным результатом станет создание нескольких мини-Европ, когда различные крупные державы попытаются набросить экономические, культурные и (в некоторых случаях) военные сети на более обширные регионы. Англия, Франция, Германия, Швеция и Турция попытаются привлечь и/или принудить избранных соседей присоединиться к ним. Интеграция пострадает соответствующим образом».