28 ноября 2021, 22:27
В последний год (после неудачного эксперимента по европеизации Афганистана) западные лидеры Байден и Макрон открыто признали, что Первому миру больше не стоит вмешиваться в жизнь отсталых стран и навязывать им западные представления о правильной жизни.
У одного из моих любимых мирсистемщиков, Евгения Балацкого из Финансового университета, увидел, как ещё в 2000-е западные экономисты и антропологи призывали оставить в покое туземные общества, и дать им право жить в своей архаике, скрепах и традициях – потому что они счастливы в них.
В качестве примера они приводили «5 разрушительных реформ европеизации в Полинезии», которые сделали местные общества несчастными. Англичане и французы принесли на острова в Тихом океане такие новации:
1) Первый пример связан с отменой такого атрибута мужской одежды, как юбка. Колонистам подобная одежда представлялась нелепой и даже неприличной, в связи с чем они навязали местному населению свою норму – брюки. Достойный вклад в данную институциональную инновацию внесли жёны миссионеров, которые считали, что пристойным могут быть только те костюмы, к которым они привыкли на родине. Отказ от традиционной одежды путём замены удобных лава–лава (юбок) на душные и неудобные брюки для туземцев оказался своеобразным культурным шоком, который способствовал снижению жизненного тонуса и развитию среди них депрессивных настроений.
2) Второй пример иллюстрирует запрет туземных танцев, которые, по мнению колонистов, были двусмысленными. Им казалось, что движения танцоров имели скрытый эротический смысл, а это не соответствовало нормам христианской морали миссионеров. У аборигенов, столетиями практиковавших это развлечение, они вызвали сильнейший стресс, лишив их важного канала эмоциональной разрядки, формы проведения досуга и проявления радости.
3) Третий пример показывает эффект от запрета института татуировок. Запрет нарушил традицию выбора супруга (чем больше и красивее тату, тем привлекательнее мужчина), разрушил устоявшиеся иерархии и эстетические нормы. Подобная ломка жизненного уклада не могла не вызвать падения жизненного тонуса у аборигенов.
4) Четвертый пример - запрет каннибализма. Местное население периодически делало военные вылазки в соседние племена, результатом чего становилась смерть определённого числа врагов, поедание их останков, коллекция их голов. Каннибализм позволял туземным племенам своевременно решать проблему перенаселённости и голода. Кроме того, институт каннибализма сопрягался с массой социальных регуляторов: он стимулировал военные навыки мужского населения, служил поводом для праздников по поводу победы и ритуалов оплакивания сородичей, инициировал специфические ремесла (изготовление оружия, приготовление еды из человечины, копчение голов и т.п.), использовался в качестве социального лифта для поднятия общественного статуса воинов. Крушение института каннибализма в одночасье разрушило почти всю социальную модель населения острова.
5) Пятый пример касается «дарованной демократии». Когда, например, французы свергли наследственную тиранию, предоставили простолюдинам-маркизцам звание свободнорождённых граждан Республики и право голосовать за генерального советника (из французов) на Таити, то вопреки ожиданиям они тем самым возмутили общественное мнение и породили социальный хаос. Выборы людей не из их среды порождали у местных жителей социальную дезориентацию и психологический дискомфорт.
Помимо разрушения этих пяти институтов на многих островах был введён запрет на чародейство, многобрачие, педофилию и гомосексуализм. Всё это привело к разрыву социальной ткани местного общества, что не просто понизило жизненный тонус населения, но привело к потере самого смысла жизни и желания жить. В результате европейских реформ полинезийцам стали присущи такие качества, как всеобщая депрессия, смиренное отношение к обречённости своего народа, склонность к самоубийству и равнодушие к жизни.