Что делать с плохим диктатором?

18 августа 2020, 09:07
Ученые, изучающие экономической рост при всяких диктатурах (спойлер - чем дольше правитель сидит у власти, тем хуже дела с экономикой, исключений всего два, о них можно рассказать отдельно) давно интересовались вопросом -  почему в одном случае «начальник страны» (диктатор, каудильо, национальный лидер, и так далее) - начинает «хорошо», а заканчивает «плохо»?  И в то же самое время точно такой же диктатор в точно такой же стране начинает «плохо», а заканчивает «хорошо»?

Проще объяснить на примере - был такой Кваме Нкрума - дико модный в свое время президент Ганы. Нкруме повезло с самого начала правления - у него не было проблем с валютной выручкой, поскольку тогда взлетели мировые цены на какао-бобы, а Гана как поставщик какао - - все равно, что Россия как поставщик нефти. 

Денег Нкруме хватало на всякие социальные программы, экономический рост и шикарную жизнь, но потом цены на какао поднялись еще выше - и вот тут Нкрума сорвался. Он решил, что оставлять такую кучу денег независимым фермерам нельзя, и затеял нечто вроде коллективизации. Отобрать деньги у фермеров получилось, но в процессе дележа миллионов «какао-долларов» Нкрума поссорился с военными и был свергнут.

Военные делили экспортные доходы Ганы еще лет пятнадцать, пока лейтенант Джерри Роллингс не устроил очередной переворот. «Вопрос элит» лейтенант Роллингс решил радикально, приказав расстрелять сразу трех бывших генералов-президентов, а также лидеров тайной полиции и членов Верховного суда. Сотни бывших чиновников Роллингс отправил в концлагеря. 

Но прошло несколько лет и кровавый (без преувеличения) диктатор Роллингс «перековался» в демократа - провел экономическую либерализацию, организовал свободные выборы, передал власть, а сейчас мирно зарабатывает на жизнь лекциями об устойчивом развитии в ведущих университетах мира.

Почему так? На этот вопрос ответили ученые Шаун Ларком (University of Cambridge), Мар Сарр (University of Cape Town) и Тим Виллемс (University of Oxford) в работе What shall we do with the bad dictator? (Что делать с плохим диктатором?)

По их мнению, суть проблемы в том, насколько для диктатора возможен вариант «мирной жизни» после отстранения от власти. Если шансы на мирную старость не утеряны, диктатор может пойти на уступки оппозиции и уйти. Но если «запас преступлений» не оставляет варианта на «спокойную жизнь», то начальник будет драться за власть до последнего.

Когда перейдена черта, за которой уход «по хорошему» невозможен, то усиление оппозиции ведет уже только к ужесточению репрессий, а возможность мирного исхода становится еще меньше. При этом чем меньше реальная поддержка народом диктатора, перешедшего «точку невозврата», тем сильнее репрессии.

Из этой модели есть три любопытных следствия 

  1. Действия диктатора «в начале срока» не определяют последующую политику - может быть все «плохо», а может быть «хорошо»
  2. «Хорошо», может быть в том случае, если оппозиция быстро мобилизовалась, и не дала возможности диктатору «перейти черту»
  3. Если «черта перейдена», то не имеет значения, был ли диктатор изначально «добрым» или «злым» - он закончит кровью

Есть и еще важное дополнение к «модели Ларкома» - о том, в какой степени диктатор «перешел черту» и в какой степени он готов к бою, точно знает его ближайшее окружение, исполнители его приказов. Именно к ним и следует апеллировать оппозиции. Только они могут обменять отказ от поддержки диктатора на гарантии безбедной жизни. Разделяй и властвуй - это правило действует в обе стороны.