Система кормлений и откупов - основа коррупции в СССР

«Партийные кадры и система назначения на «кормящие» должности – в руках у начальника завотделом ЦК КП Азербайджана Багирова. Вот его тарифы – первый секретарь райкома «стоит» от 200 000 рублей. Второй – от 100 000 рублей. Село (совхозы, колхозы) – абсолютная вотчина секретаря ЦК Сеидова. Ставки: председатель колхоза – 50 000 рублей, директор совхоза – 80 000 рублей. Промышленность – в ведении секретаря ЦК Амирова. Должности директоров заводов и фабрик он распределял по цене от 10 000 до 100 000 рублей. Культура, наука, искусство – в руках секретаря ЦК Джафарова. Звание академика – 50 000 рублей, место директора института – 40 000 рублей. Ректор вуза – до 200 000 рублей. Директор театра – оперного, драматического, юного зрителя – 10 000 – 30 000 рублей.

Эти цифры привёл в своем разгромном выступлении Гейдар Алиев, только что назначенный главой республиканской парторганизации, на закрытом пленуме ЦК КП Азербайджана. Что характерно – спустя десятилетие система оставалась прежней. Люди Алиева, рассевшись по тёплым местечкам, с готовностью переняли опыт своих предшественников».

Был такой знаменитый советско-американский экономист Арон Каценелинбойген. Он первым в мире, уже в США опубликовал научную работу о сером и чёрном рынке СССР. Он ошеломил американских экономистов тем, что показал – в СССР тоже есть рынок:

«Это один из системных компонентов советского экономического уклада. Несмотря на все потуги властей, плановая социалистическая система просто не может существовать без элементов рынка, а значит, и без частной инициативы, предпринимательства как её фундаментальной основы».

«Неформальную экономику» в СССР в начале 1970-х Каценелинбойген оценивал минимум в 20% ВВП – от личного подворья колхозников и церковных мастерских до теневых цехов и сферы услуг.

По мнению Каценелинбойгена, без «неформальной экономики», рынка СССР просто не выжил бы – страну преследовал бы вечный голод и далее развал.

(краткая биография Каценелинбойгена: С 1953 года – сотрудник Института экономики РАН СССР. Затем возглавлял отдел в Центральном экономико-математическом институте, был профессором МГУ Вместе работал с будущим нобелевским лауреатом Леонидом Канторовичем. В 1973 году, попав в опалу у советских научных боссов, Каценелинбойген эмигрировал. Обосновался в США. Там преподавал в Пенсильванском университете. В 1978 году стал профессором Уортонской школы бизнеса при Пенсильванском университете, одной из лучших в мире бизнес-школ)

Михаил Козырев в книге «Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР» пишет, что действия рынка в СССР Каценелинбойген знал не понаслышке, а из семейной и практики своих друзей:

«Дед Арона по материнской линии Герш Фельдман до революции занимался торговлей, держал несколько магазинов. А во времена НЭПа смог развернуться по-настоящему. И хотя в конце 20-х годов его бизнес был ликвидирован, Гершу удалось сохранить часть капитала в виде золотых монет царской чеканки, которые он потом постепенно распродавал.

Отец Арона Каценелинбойгена, оставшийся в Москве, занялся спекуляцией хлебными карточками. Был арестован и провел несколько лет в лагерях. Освободившись, он приехал к семье в Самарканд, где купил новый паспорт, изменив год и место рождения. Это давало ему возможность начать новую жизнь без упоминания об аресте. А сыну-вундеркинду – сделать ту самую блестящую научную карьеру.

Впрочем, карьера не помешала Каценелинбойгену иметь многочисленных знакомых, как он сам пишет, из «кругов с «неустойчивым» бизнесом». Один из них – самаркандский приятель Анатолий Рубин. В свои 17 лет это был уже вполне самостоятельный цеховик. Он приобрёл ткацкий станок. Снимал под производство комнату и нанял трёх работниц. Те круглосуточно, в три смены, выделывали ткань. Продукцию Рубин потом сбывал на рынке. Так что о теневой советской экономике Каценелинбойген писал не только как экономист-теоретик, но и как человек, близко знакомый с практической стороной вопроса».