Сама Ирина назвала себя профессиональной доносчицей, у которой это «в крови», поскольку её дед был сотрудником НКВД и «активно использовал инструментарий жалоб». По её словам, она хочет «cоздать атмосферу страха» и «отучить» людей контактировать со СМИ-иноагентами. Как считает Ирина, это поможет «ослабить» оппозиционные медиа, обвалить им просмотры и в итоге спровоцировать их закрытие. В беседе с «Медиазоной» (признана иноагентом) женщина добавила, что она также смотрит интервью с военнопленными — и отслеживает, кто из них сдался добровольно или «распространяет ложь» про СВО.
По признанию самой Ирины, ей около 40 лет, за границей она никогда не была, раньше работала преподавателем в вузе, а теперь живёт на сбережения. Доносами она занимается по схеме «два через два»: сперва залпом смотрит Ютуб-видео и ищет там враждебные элементы, а затем отдыхает. Всего же за время СВО, со слов Ирины, она написала 922 доноса. При этом она подробно рассказала и о своих мотивах:
«Мой интерес сугубо материален. Дело в том, что украинские власти с первых дней твердят про то, что Россия "должна" будет им заплатить "репарации". Московские чиновники себя точно не обидят, а вот с провинции будут собирать "репарации", плюс как в 90-е годы сократят силовые структуры. Это значит в моем городе будет огромная безработица и ее сестра - преступность. Плюс все резко подорожает. Это значит, что мне придется намного больше работать, чем сегодня, намного хуже питаться».