Как и от кого СССР Западную Украину и Западную Беларусь "освобождал"?

Вся недвижимость и собственность выселяемых семей подлежали конфискации. С собой можно было взять личные вещи. Все освобождаемые жилые и хозяйственные помещения должны были быть переданы в распоряжение местных органов советской власти. Фактически, у простых мирных людей в одночасье было отобрано ВСЁ.

Сталинское руководство среди своих первоочередных задач в Западной Украине и Западной Беларуси после их оккупации по сговору с Гитлером наметило быструю и полную нейтрализацию всех явных и потенциальных политических оппонентов. Репрессии конца сентября — начала октября 1939 г. коснулись руководителей всех крупнейших партий. Они были арестованы и вывезены на Восток. Газета «Краковские вести» в 1942 году поместила на своих страницах более 250-и фамилий галицких интеллигентов, арестованных и убитых органами НКВД или же вывезенных в Сибирь в сентябре-октябре 1939 года. Без огласки, как правило, ночью, также были проведены аресты ведущих деятелей польских и еврейских политических партий и организаций.

В начале 1940 года поиски врага приобрели более широкий размах. В постановлении Дрогобычского обкома партии от апреля 1940 года указывалось, что, поскольку в области «на ответственные должности в промышленности, кооперации, торговле и в других организациях пробралось более трех тысяч вражеских элементов», то партийные органы на местах были обязаны повести с ними «решительную борьбу».

Настоящей трагедией для населения Западной Украины и Западной Беларуси стали депортации в 1939 — 1941 годах, то есть ссылка людей, как мера политического преследования и административного наказания.

Архивные материалы свидетельствуют, что планы депортаций составлялись в Москве и осуществлялись силами репрессивных структур. Планирование массовых депортационных акций в Западной Украине началось в 1939 г. В соответствии с немецко- советским договором от 28 сентября 1939 года была предусмотрена депортация «лиц украинского и белорусского происхождения» из пограничной полосы. В январе 1940 года политбюро ЦК ВКП(б) постановило определить 800-метровую полосу, а постановлением СНК УССР 3 апреля того же года обязало руководство западных областей УССР в течение апреля-мая выселить 102 800 лиц.

Еще одна акция советского правительства повлекла полное выселение крестьян с немалой территории Львовщины. Речь идет о военном полигоне в Яворивском районе, сооружение которого началось уже в конце 1939 года. Большую часть обитателей пограничной полосы и Яворивского полигона принудительно вывезли в глубинные районы СССР и Бессарабию.

29 декабря 1939 года было принято постановление СНК СССР и принято «Положение о спецпереселенцах и трудовом устройстве осадников, выселенных из западных областей УССР и БССР». Вся работа по подготовке и проведению акции была возложена непосредственно на НКВД СССР, УССР и их местные органы. Из архива Главного информационного бюро МВД Украины: «По состоянию на 25 января 1940 года, на основании составленных заранее списков из западных областей Украины подлежали депортации 17807 семей, или 95193 человека, проживавших в 2054 населенных пунктах региона. Для перевозки такого количества новых рабов в глубинные районы СССР заблаговременно было выделено на железнодорожных станциях 3537 вагонов, не предназначеных для перевозки людей».



Акция депортации первого этапа проходила с 10 по 13 февраля 1940 года, к тому же она охватила значительно более широкие слои граждан, нежели только осадников, о которых упоминалось в официальных документах того времени. В целом, из западных областей Украины по состоянию на 13 февраля 1940 г. было депортировано 17206 семей, или 89062 человека; оставлено временно по болезни — 1457 человек; отсутствовали на момент операции — 2152 человека; переехали в другие районы до начала операции — 34 человека.

Вторая волна депортации прокатилась, когда вывезли так называемых "кулаков" и крестьян (до 6 тысяч семей), владевших землей "свыше установленных норм" (установленных оккупантами, естественно). Очередным «основанием» для массовых выселений было проживание вблизи военных объектов, которые строились массово не только вдоль границы, но и на Волыни, в Тернопольской и Станиславской областях.

Третья волна депортации началось летом 1940 г., когда во все органы НКВД была направлена директива Меркулова №142 от 4 июня, в которой указывалось: «Из западных областей Украины и Белоруссии выселяются сроком на десять лет в Кустанайскую и Семипалатинскую области Казахской ССР семьи репрессированных, находящиеся в лагерях для военнопленных, бывшие офицеры, полицейские жандармы, бывшие помещики и фабриканты».

16 мая 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление «О выселении вражеского элемента из республик Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии, Молдавии», согласно которому в июне 1941 года была проведена четвертая депортация населения. Положение загнанных в необычные, суровые климатические условия людей было ужасным: вспыхивали эпидемии, снабжение продуктами было очень плохое и, как результат, голод и большая смертность среди ссыльных (в IV квартале 1940 года достигала 1,2%, а в I квартале 1941 г. — 1,7%). Но кое-кому все-таки удалось выжить и даже вернуться домой., осуществленные руководством СССР, имели политически-идеологические, классовые и экономические причины. 

Эти акции были направлены, в первую очередь, на разрушение структур государственного и административного аппарата, «буржуазной» системы управления и собственности. Результатом такого подхода стало то, что в списки врагов советской власти попали не только те, кто выступал против нее с оружием в руках, но и те, кто к ней относился лояльно, однако критически оценивал методы ее строительства.

Как мы знаем, органы НКВД и советские должностные лица, руководствуясь сталинской теорией классовой борьбы, всегда и повсюду искали «врагов народа», «контрреволюционеров». Такие категории людей брались на учет, за ними устанавливался тайный надзор, они были первыми кандидатами на изоляцию или физическое уничтожение. С другой стороны, экономика Советского Союза развивалась в условиях командно-административной системы и постоянно нуждалась в рабочей силе (желательно, бесплатной). Особенно острой эта потребность была в отдаленных районах СССР (Сибирь, Дальний Восток, Север). Люди, принудительно высланные из Западных Украины и Беларуси, становились дешевой и бесправной рабочей силой, предназначенной для заселения и освоения наиболее отдаленных областей СССР. Насильственно выселенные, то есть депортированные граждане подпадали под действие режима спецпоселения в отдаленных местах и были лишены экономических и политических прав.

Спецпереселенцы.




Попавшей во вторую, апрельскую волну депортаций Галине Паламарчук было всего 16 лет. Она, мама и младшая сестра Оксана тогда жили в местечке Городок, что под Львовом. Отец еще в сентябре 1939 года решил ехать на запад, подальше от «освободителей» (Красной армии), но поскольку все сразу выехать не смогли, то он поехал только со старшей сестрой. А 13 апреля 1940 года по Городку пошли слухи, что на вокзал прибыло много товарных вагонов. Это оказалось правдой.

«Около двух ночи, — вспоминает Галина Романовна, — в двери нашего жилища ворвались солдаты, приказали собираться. Дали на это не больше 30 минут и сказали, что «переселят нас в другую область». Мама собрала в узел постель, немного одежды и еды, которая была в хате. Жилье закрыли и забили досками.»

Их посадили в товарные вагоны и аж через пятнадцать дней, утром 28 апреля 1940 года, «выгрузили» в северном Казахстане на станции Кустанай. Потом пересадили на грузовик и после многочасовой езды «выбросили» среди степи в нескольких километрах от небольшого поселения. «Обитатели близлежащего села Тарского, увидев такую необычную картину, из любопытства пришли к нам. Из человечности они помогли нам и забрали в собственные дома, — говорит Галина Паламарчук. — Местные жители убедились, что мы — «мирные люди без автоматов», не такие опасные «враги народа», как им рассказывали.»

С этого началась новая жизнь переселенцев. Они выменивали последние вещи на продукты, помогали по хозяйству за харчи, голодали и умирали от холода. «Уже позже, из рассказов местных жителей, мы узнали, как работники районного НКВД инструктировали население регулярно за нами следить и докладывать о нашем поведении, разговорах, настроениях.»

В селе, куда судьба «забросила» Галину, проживало несколько казахских семей, но большинство обитателей были украинцами, которые еще до революции добровольно приехали сюда из Таврии за обещанной землей. Здесь и остались. Депортированные пытались выжить, как могли. Иногда, один-два раза в квартал, правдами и неправдами, родным удавалось переслать почтой пачку продуктов (не больше 8 кг). Эти дни были некалендарными праздниками. В октябре 1940 года начались холодные ветра и выпал снег. Наступили 30 — 40-градусные морозы. Теплой одежды у переселенцев практически не было... Но часть из них все- таки выжила.

Как-то моя сестра Оксана насобирала немного колосков в шапку - вспоминает Галина Романовна - по дороге к селу ее встретил бригадир колхоза, вырвал из рук шапку и рассыпал колоски, крикнув: «Вы — враги народа, не смейте есть наш хлеб! Вас привезли сюда, чтобы вы все здесь подохли!».

Одними из тех, кто был выслан за пределы БССР в апреле 1940 года, была и семья Семашко из д. Ляховщина, бывшего Виленского воеводства. В Архиве Института Национальной памяти хранится протокол свидетельских показаний Янины Билинской, дочери войта местечка Дуниловичи Антония Семашко, в котором содержится информация о трагической судьбе ее родных. 3 октября 1939 года НКВД БССР был арестован глава семьи. С тех пор родственники больше его не видели и до сегодняшнего дня о судьбе этого человека ничего неизвестно. Скорее всего фамилия этого человека находится в печально известном Белорусском катынском списке. 13 апреля 1940 года всю семью бывшего войта депортировали в Казахскую ССР, село Семиярск, Павлодарской области.

В Национальном Архиве Республики Беларусь хранится письмо депортированной в Казахстан Брониславы Антоновны Эймонт. В документе, в частности, отмечалось "что 13.04.1940 г. она вместе с 12 летним сыном и пожилой матерью была вывезена из Кривичского района, Вилейской области в Казахстан. Муж этой женщины был арестован еще в октябре 1939 г. До войны они работали учителями в школе. Женщина слезно просила разрешить ей и ее родным вернутся в БССР.

Дискуссионным и до конца невыясненным остается вопрос о количестве, депортированного населения в 1939 — 1941 г. В опубликованных трудах приводятся различные цифры. Так, американский профессор Ян Гросс пишет о количестве депортированных поляков, ссылаясь на меморандумы Министерства иностранных дел лондонского эмиграционного правительства Польши от 15 марта 1944 г.: «Количество польского населения, депортированного в СССР в 1939 — 41 гг. — 1 млн. 250 тысяч чел.»

Польский исследователь Анджей Щесняк указывает, что первый этап депортаций, который начался 10 февраля 1940 г., охватил 220 тыс. человек. Жертвами второго — 13 апреля 1940 года, стали женщины и дети, то есть члены семей арестованных и депортированных граждан. Он охватил 320 тыс. человек. Третий этап продолжался в течение июня-июля 1940 года, во время которого было депортировано 220 тысяч людей. Последний, четвертый этап депортации состоялся в июне 1941 года, когда было вывезено приблизительно 300 тыс. граждан, среди которых преимущественно были квалифицированные рабочие, железнодорожники, зажиточные крестьяне и интеллигенция.

Московские историки Валентина Парсаданова и Николай Бугай, анализируя архивные документы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, также отмечают, что к началу 1942 г. в восточных районах Советского Союза насчитывалось 1 млн. 173 тыс. чел., депортированных с западных территорий страны с конца 30-х годов по июнь 1941 года.

А что же современная путинская Россия, всегда готовая горой становиться на защиту исторической правды? МИД РФ по этому поводу ничего не хочет рассказать? Машка Захарова уже заявление готовит? Соловьев? Симоньян? Скабеева? Они же любят каждый день про Украину...