Кто эти люди с фотографий фронтовиков, брошенных после марша «Бессмертный полк», как мусор?

Девять лиц, проплывшие по Тверской, и вслед за тем оставленные под мостом, молча глядели с портретов и ждали каких-то слов

Оставлены и забыты

Помните мерзкую вонь, поднятую в блогосфере по поводу фотографий фронтовиков, брошенных после марша Бессмертный полк .

Закладывало уши от визгов, что это провокаторы нафотошопили фотографии и подняли волну .

Правда рано или поздно все-равно пробивается.

Обозреватель Новой Алексей Поликовский покопался в истории девяти плакатов, брошенных после марша:

Людмила Николаевна Любомудрова, пенсионерка, активный человек, 10 мая пришла на Немцов мост, чтобы вместе с другими добровольцами в очередной раз навести чистоту и порядок на народном мемориале.

Когда она с охапкой увядших цветов сошла с моста, то увидела девять плакатов с фотографиями. Тут, у моста, их оставили участники шествия Бессмертного полка , проходившего накануне.

Когда Людмила Николаевна рассказывала мне эту историю, ее переполнял гнев.

Под мостом в районе туалетов эти портреты ветеранов войны она ощущала как оскорбление для себя, как кощунство.

Она, дочь летчика Великой войны (фотография отца в военной форме висит у нее дома), собрала плакаты и принесла их на мост.

Вечером она забрала портреты домой.

Когда я через неделю позвонил ей и спросил, где сейчас фотографии, Людмила Николаевна отвечала с горячей энергией и непререкаемой верой: У меня они, у меня! И будут у меня! Мы на следующий год с ними пойдем!

Внизу на плакатах мелкими буквами был напечатан телефон, фамилия, имя, отчество.

Я позвонил.

Оказалось, это исполком районного отделения партии Единая Россия Даниловского района.

Со мной говорила Татьяна Владимировна Овчинникова, руководитель исполкома.

Как вышло, что плакаты, приготовленные к шествию ее сотрудником, были брошены?

Она сожалела о случившемся и говорила о неподобающем поведении волонтеров.

Я сказал:

В шествии должны были идти родственники с портретами. Понятно, что родственники портреты своего деда или отца не бросят. Почему шли не родственники ?

Потому что это были волонтеры

Кто они? Студенты? Кто-то еще ?

Давайте уже ограничимся тем, что это были волонтеры .

Все встало на свои места.

Но что-то странное кажется мне в этих волонтерах.

Вот Людмила Николаевна Любомудрова, убиравшая с моста увядшие цветы и спасшая брошенные портреты, она волонтер. Волонтер всегда знает, на что тратит время своей жизни, и понимает зачем. А те, кто получил на руки не ими сделанные портреты неизвестных им людей, прошли с ними по Тверской улице и Красной площади и, миновав площадь, бросили их в сторону как ненужный хлам это не волонтеры.

Это подневольный люд, которому все равно, с чем и куда ходить.

Случайность выбора чувствовалась во всем.

Казалось, кто-то надергал фотографии из разных мест, не думая о том, кто эти люди и что вмещает каждая судьба.

Кто-то по чьему-то указанию омертвил живую историю, рассовывая плакаты с одним и тем же шаблоном в руки людей, которые не чувствовали никакой внутренней связи с теми людьми, чьи фотографии понесут.

Если бы чувствовали не бросили бы.

Девять лиц, проплывшие по Тверской и вслед за тем с полным равнодушием выброшенные за ненадобностью под мост, молча глядели с портретов и ждали каких-то слов. Я попытался найти об этих людях хоть что-нибудь.

Хотели как лучше, получилось, как всегда. Кто конкретно набирал носильщиков плакатов , сколько денег было собрано и списано на это мероприятие, Алексею уже не было интересно.

Куда больше его заинтересовали люди, портреты которых выбросили после марша:

Аршак Ефремович Арутюнян

Аршака Ефремовича Арутюняна я нашел в Бессмертном полку Ставрополя.

В 1941-м, в возрасте тридцати лет, он окончил горный институт, имел бронь, ушел добровольцем, ранен под Керчью, второй раз ранен на Северном Кавказе, отправлен в Баку для формирования зенитного полка.

При испытании орудия произошел взрыв, Аршак Арутюнян получил смертельное ранение в голову.

Папивин Дмитрий Кузьмич

Папивин Дмитрий Кузьмич служил механиком вооружений 12-го истребительного авиаполка.

В ВВС Красной армии было несколько полков с таким номером, в каком именно служил механик Папивин, не знаю.

Зимнухов Алексей Дмитриевич

Зимнухов Алексей Дмитриевич служил на Балтийском флоте, минер, обезвредил 86 мин.

Мария Ивановна Полторацкая

Мария Ивановна Полторацкая, с портретом которой кто-то, ничего не знающий о ней, ходил по Тверской, живет в Казахстане.

Служила на центральном посту по управлению стрельбой Батумского укрепсектора.

Батарея состояла из 150-мм орудий. Все четыре года провела в бункере под землей, работала сутками. На войне погиб ее брат Иван, в семье погибли восемь человек, братья и сестры мамы.

Она помнит, как до войны в летнее время в основном питались травой .

Круглова Вера Сергеевна

Круглова Вера Сергеевна в 1942 году закончила курсы шоферов, работала шофером в одном из управлений Наркомата обороны, потом перешла на должность делопроизводителя.

Неизвестный Солдат

А вот у своего орудия стоит дюжий артиллерист в пилотке со звездочкой, перепоясан ремнями, на боку кобура, на лице улыбка.

Кто это, мы не знаем.

И тот, кто шел с этой фотографией, не знал тоже.

Он просто шел, помахивая ей, чтобы в конце концов забыть, а мы с недоумением видим, что в правом нижнем углу отмечен сайт, с которого взято фото: weltkrieg.ru.

Зачем взяли на шествие этого безымянного артиллериста и даже не попытались узнать, как его зовут, где воевал, как сложилась судьба?

Для того чтобы плакатов было больше?

Байлак Ооржак

Непроницаемо-серьезный взгляд, выгоревшая гимнастерка, две пуговицы воротника, застегнутого под горло, фуражка Это Байлак Ооржак.

Это имя принадлежит героине тувинского народа.

1 сентября 1943 года из Кызыла ушел на войну кавалерийский эскадрон.

Перед уходом на фронт, провожая Веру Байлак Ооржак, родные провели шаманский обряд.

У Веры тогда уже был ребенок, она кормила грудью. Ребенок остался у ее родителей, а она с эскадроном прошла обучение в Коврове, после чего состоялся конный марш-бросок на Украину.

31 января 1944 года в село Деражно ворвался отряд, говоривший на непонятном языке, весь состоявший из красноармейцев с узкими глазами Это был первый бой тувинской кавалерии.

Иван Михайлович Нечаев

Про Ивана Михайловича Нечаева сказать что-то трудно, потому что людей с таким именем, отчеством и фамилией в Красной армии были десятки.

Так кто же на фото?

Может быть, тот, кто потом стал капитаном на Северном флоте? А может, тот, кто ворвался в деревню Любогляды на броне танка?

Вытащили не фотографию, вытащили человека из прошлого, ни о чем его не спросили, ничего ему не сказали.

Гуреева Мария Сергеевна

А вот еще один портрет из-под моста. Тут целая история.

Младший лейтенант Гуреева Мария Сергеевна была контролером военной цензуры НКГБ при 5-й гвардейской танковой армии.

Проявляя чекистскую бдительность, тов. Гуреева выявила ряд важных документов по антисоветской и провокационной деятельности вражеских элементов. За добросовестное и честное отношение к работе по выявлению ценных оперативных материалов тов. Гуреева достойна награждения орденом Красная звезда , так написал замначальника отделения военной цензуры НКГБ капитан госбезопасности Дементьев в представлении на награду.

Но начальнику СМЕРШа 5-й гвардейской танковой армии полковнику Шлокину награждать боевым орденом за чтение чужих писем показалось как-то чересчур, и он недолго думая а лучше бы подумал! сменил орден на медаль и написал размашисто: Медалью за отвагу .

И этим вывел кого-то в штабе армии из себя ну надо ж все-таки смершевцам и меру знать в своем наградолюбии! и тогда член военного совета армии Гришин огромными буквами в половину наградного листа влепил в ответ, как припечатал: БЗ .

Что означало: достаточно медали За боевые заслуги . И подчеркнул размашистым красным карандашом

Где те, чьи письма читала преданная делу Ленина-Сталина цензор?

Что стало с жертвами ее чекистской бдительности?

Дошли ли до Берлина попавшие в оперативные материалы капитана Дементьева солдаты и офицеры, или за несколько честных фраз в письме отправились в ГУЛАГ?

Война и лагеря, заваленные трупами поля под Ржевом и медаль За отвагу на груди особиста, выбитые при избиении зубы Рокоссовского, буднично заметенные после допроса уборщицей на совок, и прогулка того же Рокоссовского по Берлину в июле 1945 года все это невозможно разорвать, все это одна история, и вся она наша.

И некто 9 мая шел по Москве и, ничего не зная, нес врученный ему плакат, а сверху на плакате с фотографией цензора из НКГБ торжественно сияли печатные красные буквы:

Бессмертный полк Москва. Родной для всех, герой для каждого .