Оставлены и забыты
Помните мерзкую вонь, поднятую в блогосфере по поводу фотографий фронтовиков, брошенных после марша Бессмертный полк .
Закладывало уши от визгов, что это провокаторы нафотошопили фотографии и подняли волну .
Правда рано или поздно все-равно пробивается.
Обозреватель Новой Алексей Поликовский покопался в истории девяти плакатов, брошенных после марша:
Людмила Николаевна Любомудрова, пенсионерка, активный человек, 10 мая пришла на Немцов мост, чтобы вместе с другими добровольцами в очередной раз навести чистоту и порядок на народном мемориале.
Когда она с охапкой увядших цветов сошла с моста, то увидела девять плакатов с фотографиями. Тут, у моста, их оставили участники шествия Бессмертного полка , проходившего накануне.
Когда Людмила Николаевна рассказывала мне эту историю, ее переполнял гнев.
Под мостом в районе туалетов эти портреты ветеранов войны она ощущала как оскорбление для себя, как кощунство.
Она, дочь летчика Великой войны (фотография отца в военной форме висит у нее дома), собрала плакаты и принесла их на мост.
Вечером она забрала портреты домой.
Когда я через неделю позвонил ей и спросил, где сейчас фотографии, Людмила Николаевна отвечала с горячей энергией и непререкаемой верой: У меня они, у меня! И будут у меня! Мы на следующий год с ними пойдем!
Внизу на плакатах мелкими буквами был напечатан телефон, фамилия, имя, отчество.
Я позвонил.
Оказалось, это исполком районного отделения партии Единая Россия Даниловского района.
Со мной говорила Татьяна Владимировна Овчинникова, руководитель исполкома.
Как вышло, что плакаты, приготовленные к шествию ее сотрудником, были брошены?
Она сожалела о случившемся и говорила о неподобающем поведении волонтеров.
Я сказал:
В шествии должны были идти родственники с портретами. Понятно, что родственники портреты своего деда или отца не бросят. Почему шли не родственники ?
Потому что это были волонтеры
Кто они? Студенты? Кто-то еще ?
Давайте уже ограничимся тем, что это были волонтеры .
Все встало на свои места.
Но что-то странное кажется мне в этих волонтерах.
Вот Людмила Николаевна Любомудрова, убиравшая с моста увядшие цветы и спасшая брошенные портреты, она волонтер. Волонтер всегда знает, на что тратит время своей жизни, и понимает зачем. А те, кто получил на руки не ими сделанные портреты неизвестных им людей, прошли с ними по Тверской улице и Красной площади и, миновав площадь, бросили их в сторону как ненужный хлам это не волонтеры.
Это подневольный люд, которому все равно, с чем и куда ходить.
Случайность выбора чувствовалась во всем.
Казалось, кто-то надергал фотографии из разных мест, не думая о том, кто эти люди и что вмещает каждая судьба.
Кто-то по чьему-то указанию омертвил живую историю, рассовывая плакаты с одним и тем же шаблоном в руки людей, которые не чувствовали никакой внутренней связи с теми людьми, чьи фотографии понесут.
Если бы чувствовали не бросили бы.
Девять лиц, проплывшие по Тверской и вслед за тем с полным равнодушием выброшенные за ненадобностью под мост, молча глядели с портретов и ждали каких-то слов. Я попытался найти об этих людях хоть что-нибудь.
Хотели как лучше, получилось, как всегда. Кто конкретно набирал носильщиков плакатов , сколько денег было собрано и списано на это мероприятие, Алексею уже не было интересно.
Куда больше его заинтересовали люди, портреты которых выбросили после марша:
Аршак Ефремович Арутюнян
Аршака Ефремовича Арутюняна я нашел в Бессмертном полку Ставрополя.
В 1941-м, в возрасте тридцати лет, он окончил горный институт, имел бронь, ушел добровольцем, ранен под Керчью, второй раз ранен на Северном Кавказе, отправлен в Баку для формирования зенитного полка.
При испытании орудия произошел взрыв, Аршак Арутюнян получил смертельное ранение в голову.
Папивин Дмитрий Кузьмич
Папивин Дмитрий Кузьмич служил механиком вооружений 12-го истребительного авиаполка.
В ВВС Красной армии было несколько полков с таким номером, в каком именно служил механик Папивин, не знаю.
Зимнухов Алексей Дмитриевич
Зимнухов Алексей Дмитриевич служил на Балтийском флоте, минер, обезвредил 86 мин.
Мария Ивановна Полторацкая
Мария Ивановна Полторацкая, с портретом которой кто-то, ничего не знающий о ней, ходил по Тверской, живет в Казахстане.
Служила на центральном посту по управлению стрельбой Батумского укрепсектора.
Батарея состояла из 150-мм орудий. Все четыре года провела в бункере под землей, работала сутками. На войне погиб ее брат Иван, в семье погибли восемь человек, братья и сестры мамы.
Она помнит, как до войны в летнее время в основном питались травой .
Круглова Вера Сергеевна
Круглова Вера Сергеевна в 1942 году закончила курсы шоферов, работала шофером в одном из управлений Наркомата обороны, потом перешла на должность делопроизводителя.
Неизвестный Солдат
А вот у своего орудия стоит дюжий артиллерист в пилотке со звездочкой, перепоясан ремнями, на боку кобура, на лице улыбка.
Кто это, мы не знаем.
И тот, кто шел с этой фотографией, не знал тоже.
Он просто шел, помахивая ей, чтобы в конце концов забыть, а мы с недоумением видим, что в правом нижнем углу отмечен сайт, с которого взято фото: weltkrieg.ru.
Зачем взяли на шествие этого безымянного артиллериста и даже не попытались узнать, как его зовут, где воевал, как сложилась судьба?
Для того чтобы плакатов было больше?
Байлак Ооржак
Непроницаемо-серьезный взгляд, выгоревшая гимнастерка, две пуговицы воротника, застегнутого под горло, фуражка Это Байлак Ооржак.
Это имя принадлежит героине тувинского народа.
1 сентября 1943 года из Кызыла ушел на войну кавалерийский эскадрон.
Перед уходом на фронт, провожая Веру Байлак Ооржак, родные провели шаманский обряд.
У Веры тогда уже был ребенок, она кормила грудью. Ребенок остался у ее родителей, а она с эскадроном прошла обучение в Коврове, после чего состоялся конный марш-бросок на Украину.
31 января 1944 года в село Деражно ворвался отряд, говоривший на непонятном языке, весь состоявший из красноармейцев с узкими глазами Это был первый бой тувинской кавалерии.
Иван Михайлович Нечаев
Про Ивана Михайловича Нечаева сказать что-то трудно, потому что людей с таким именем, отчеством и фамилией в Красной армии были десятки.
Так кто же на фото?
Может быть, тот, кто потом стал капитаном на Северном флоте? А может, тот, кто ворвался в деревню Любогляды на броне танка?
Вытащили не фотографию, вытащили человека из прошлого, ни о чем его не спросили, ничего ему не сказали.
Гуреева Мария Сергеевна
А вот еще один портрет из-под моста. Тут целая история.
Младший лейтенант Гуреева Мария Сергеевна была контролером военной цензуры НКГБ при 5-й гвардейской танковой армии.
Проявляя чекистскую бдительность, тов. Гуреева выявила ряд важных документов по антисоветской и провокационной деятельности вражеских элементов. За добросовестное и честное отношение к работе по выявлению ценных оперативных материалов тов. Гуреева достойна награждения орденом Красная звезда , так написал замначальника отделения военной цензуры НКГБ капитан госбезопасности Дементьев в представлении на награду.
Но начальнику СМЕРШа 5-й гвардейской танковой армии полковнику Шлокину награждать боевым орденом за чтение чужих писем показалось как-то чересчур, и он недолго думая а лучше бы подумал! сменил орден на медаль и написал размашисто: Медалью за отвагу .
И этим вывел кого-то в штабе армии из себя ну надо ж все-таки смершевцам и меру знать в своем наградолюбии! и тогда член военного совета армии Гришин огромными буквами в половину наградного листа влепил в ответ, как припечатал: БЗ .
Что означало: достаточно медали За боевые заслуги . И подчеркнул размашистым красным карандашом
Где те, чьи письма читала преданная делу Ленина-Сталина цензор?
Что стало с жертвами ее чекистской бдительности?
Дошли ли до Берлина попавшие в оперативные материалы капитана Дементьева солдаты и офицеры, или за несколько честных фраз в письме отправились в ГУЛАГ?
Война и лагеря, заваленные трупами поля под Ржевом и медаль За отвагу на груди особиста, выбитые при избиении зубы Рокоссовского, буднично заметенные после допроса уборщицей на совок, и прогулка того же Рокоссовского по Берлину в июле 1945 года все это невозможно разорвать, все это одна история, и вся она наша.
И некто 9 мая шел по Москве и, ничего не зная, нес врученный ему плакат, а сверху на плакате с фотографией цензора из НКГБ торжественно сияли печатные красные буквы:
Бессмертный полк Москва. Родной для всех, герой для каждого .
Использованная литература: источник