Московиты - уголовные нравы как норма «благочестивой» жизни

29 апреля 2015, 09:46
Характер московитов глазами современников: уголовные нравы как норма «благочестивой» жизни

Читая этот материал про наших добрых соседей московитов задумываешься, а что поменялось?

Да даже не сколько у них что поменялось у нас?

Да собственно ничего!

И на Московии и на Киевщене все по прежнему: узаконенное воровство, произвол власти, скотские условия жизни рабов, пьянство, коррупция, невежество, безграмотность, обман .

Создается впечатление, что у нас остановилось время и мы в Украине, и они в Московии живем и не думаем ничего менять! Мало того создается впечатление что то самое население готово жизнь свою положить для того чтобы ничего не изменилось

Характер московитов глазами современников: уголовные нравы как норма благочестивой жизни

В самом начале XVI века, когда Третий Рим только-только заявил о своей претензии на мировое значение, преподобный Иосиф Волоцкий уже поторопился написать в своем Просветителе :

и как в древности Русская земля всех превзошла своим нечестием, так сейчас, словно на золотых крыльях взлетев на небеса, она всех превзошла благочестием .

По старо-русски: благочестием всех одоле .

Неизвестно, насколько искренне знаменитый святой произносил эти слова, однако фактом остается то, что на протяжении долгого времени вера в духовное превосходство жителей Московии над всеми окружающими христианскими народами определяло их взаимоотношение с остальным миром.

Именно на этом фундаменте, собственно, и закладывалась идеология нашего особого пути .

По инерции многие из нас всё еще следуют этому идеологическому штампу. И нередко в исторической литературе, а тем паче в философии и публицистике иные авторы, восхваляющие этот самый особый путь , апеллируют к временам Московского самодержавия, когда, по их убеждению, благочестие русских людей не подлежало никакому сомнению.

Это потом, дескать, царь Петр опрометчиво или из дурных побуждений прорубил окно в Европу, откуда на Святую Русь хлынула всякая нечисть.

Если всерьез воспринять такие рассуждения, то московит предстанет перед нами если и не в облике святого, то, по крайней мере, в образе поборника высокой христианской морали.

Конечно, если следовать различным духовным наставлениям, так оно и выйдет.

Однако любой из нас прекрасно понимает, какая существует дистанция между книжными заявлениями и реальной жизнью реальных людей.

Какими были в реальности московиты, претендовавшие на роль истинных и единственных хранителей духовных скреп для всего христианского мира?

Обратимся к самым известным свидетельствам.

Сигизмунд Герберштейн в Записках о Московии , говоря о власти московского самодержца, делает такое замечание:

Трудно понять, то ли народ по своей грубости нуждается в государе-тиране, то ли от тирании государя сам народ становится таким грубым, бесчувственным и жестоким .

В другом месте идет пассаж о рабской сущности московитов:

Этот народ находит больше удовольствия в рабстве, чем в свободе. Ведь по большей части господа перед смертью отпускают иных своих рабов на волю, но эти последние тотчас отдают себя за деньги в рабство другим господам. Если отец, как это у них в обычае, продаст сына, а этот последний каким бы то ни было образом станет свободным или будет отпущен на волю, то отец по праву отцовской власти может продать его еще и еще раз .

А вот что пишет Герберштейн об особенностях московского правосудия:

Хотя государь очень строг, тем не менее, всякое правосудие продажно, причем почти открыто. Я слышал, как некий советник, начальствовавший над судами, был уличен в том, что он в одном деле взял дары и с той, и с другой стороны и решил в пользу того, кто дал больше. Этого поступка он не отрицал и перед государем, объяснив, что тот, в чью пользу он решил, человек богатый, с высоким положением, а потому более достоин доверия, чем другой, бедный и презренный. В конце концов, государь хотя и отменил приговор, но только посмеялся и отпустил советника, не наказав его .

Обратите внимание: государь относится к продажности своих судей на удивление снисходительно, несмотря на свою безграничную власть и тот трепет, который он внушал к подданным.

Сами судья в благочестивой Святой Руси как-то весьма далеки от христианского правдолюбия, а их продажность даже не особо скрывается.

Как свидетельствует Герберштейн, особенно печально выглядит положение крестьян, шесть дней в неделю работающих на господина, и только один день на себя. Но это еще не всё:

Кроме того, положение их весьма плачевно еще и потому, что их имущество предоставлено хищению знатных лиц и воинов, которые в знак презрения называют их крестьянами (Christiani) или черными людишками .

А вот что сказано о знатных людях:

Как бы ни был беден знатный человек , он все же считает для себя позором и бесчестьем работать собственными руками . Но он не считал позором поднимать с земли и поедать корки и шелуху плодов, в особенности дынь, чеснока и лука, брошенные нами или нашими слугами .

И еще одна примечательная характеристика:

Насколько они воздержанны в пище, настолько же неумеренно предаются пьянству повсюду, где только представится случай .

Еще интереснее вот это:

Господа, находясь дома, обыкновенно сидят и редко или никогда не занимаются чем-нибудь, прохаживаясь. Они сильно удивлялись, когда видели, как мы расхаживаем в наших гостиницах и на прогулке часто занимаемся делами .

И наконец, вот что Герберштейн пишет о поведении московитов в области коммерции:

Торгуют они с великим лукавством и коварно, не скупясь на слова, как о том писали некоторые. Мало того, желая купить вещь, они оценивают ее с целью обмануть продавца менее чем в половину ее стоимости, и держат купцов в колебании и нерешительности не только по одному или по два месяца, но обыкновенно доводят некоторых до крайней степени отчаяния. Далее, если при заключении сделки ты как-нибудь обмолвишься или что-либо неосторожно пообещаешь, то они все запоминают в точности и настаивают на исполнении, сами же вовсе не исполняют того, что обещали в свою очередь. А как только они начинают клясться и божиться, знай, что тут сейчас же кроется коварство, ибо клянутся они с намерением провести и обмануть .

Кстати, великий князь московский также без всякого смущения нарушал свои клятвы, когда решал вопросы со своими конкурентами. Так что дурной пример задавался на самом верху.

Но это еще не все. Как выясняется, благочестивым московитам было совсем не чуждо ростовщичество:

Ссужать деньги под проценты у них в обычае, хотя они и говорят, что это большой грех, никто почти от него не воздерживается. Но процент прямо-таки невыносим, именно с пяти всегда один, то есть со ста двадцать. Церкви, как сказано выше, кажется, поступают более мягко, именно они берут, как говорят, десять со ста .

По словам Герберштейна, за рубежом московиты пользовались очень дурной репутацией:

Народ в Москве, говорят, гораздо хитрее и лукавее всех прочих , и особенно вероломен при исполнении обязательств; они и сами прекрасно знают об этом обстоятельстве, а потому всякий раз, когда общаются с иноземцами, притворяются, будто они не московиты, а пришельцы, желая тем внушить к себе большее доверие .

Как мы видим, характеристики совсем не лестные. Автора, конечно, можно запросто заподозрить в русофобской предвзятости, что, собственно, давно уже делают наши патриоты.

Однако русофоб Герберштейн почему-то не находит дурных слов для русских людей, живущих в других городах и княжествах!

Рязанцев, например, он характеризует как народ, в высшей степени смелый и воинственный .

Новгородцы, по его характеристике, - прямая противоположность московитам, как и сам Великий Новгород был прямой противоположностью Москве:

Народ там был очень обходительный и честный, но ныне крайне испорчен, чему, вне сомнения, виной московская зараза, занесенная туда заезжими московитами .

Такая же судьба постигла псковитян:

Иоанн Васильевич полностью уничтожил свободу Пскова. В результате просвещенные и даже утонченные обычаи псковитян сменились обычаями московитов, почти во всех отношениях гораздо более порочными. Именно псковитяне при всяких сделках отличались такой честностью, искренностью и простодушием, что [не прибегая к какому бы то ни было многословию для обмана покупателя] говорили одно только слово, называя сам товар .

Теперь приведем свидетельства о московитов со стороны бывшего опричника Ивана Грозного Генриха Штадена. Вот впечатляющий пример благочестивого поведения подданных московского государя:

Если кто разбойничал, убивал и грабил, а потом с добром и деньгами бежал в монастырь, то в монастыре был он свободен от преследования (frei), что на небе, даже если он покрал казну великого князя или в разбое на большой дороге взял то, что принадлежало казне великого князя. Одним словом, все духовные и мирские господа, всяческой неправдой собравшие добро, говорили, ухмыляясь: Бог дал! .

Теперь впечатляющая зарисовка московского правосудия (подтверждающая то, о чем писал Герберштейн):

Если обвиняемый давал деньги, то он выигрывал дело , даже если действительно был виноват. Если же он не приходил, то жалобщик мог, словив и связав его, взять и бить на торгу публично до тех пор, пока тот не заплатит. Можно было также, по желанию истца, сделать человека холопом (leipeigen), если только у него не было защиты: нужно было либо уплатить все с процентами, либо всю свою жизнь вертеть ручную мельницу. Иного лихого человека подговаривали, чтобы он оговорил напрасно богатого купца или крестьянина в уезде: кривду все равно делали правдой. Так добывали эти ребята деньги .

Кое-что о нравах тогдашних служивых людей:

В приказе, где прочитывались все челобитья, пожалованные и подписанные великим князем, получал свою подписную челобитную тот, у кого были деньги. А если какой-нибудь посадский (Burger) или простой человек не имел денег, то не мог он найти и управы прежде, чем не заплатит. Только тогда челобитья подписывались и вычитывались .

Рука руку моет .

Это уже, как мы знаем, стало классикой - Ruka Ruku moit .

И еще небольшой фрагмент из той же серии:

В каждом приказе или судных избах были два сторожа. Они открывали двери тем, кто давал деньги, а кому нечего было дать, перед тем двери закрывались. Кто хотел влезть насильно, того сильно били по голове палкой в локоть длиной. Не щадили никого! У кого же не было денег, тот стучался и говорил: Господи Иисусе Христе, сыне божий, помилуй нас грешных . [В ответ] на эти слова сторож открывал ему [дверь]; тот входил и многократно бил челом князьям, боярам или дьяку. Если он бывал недостаточно смел, то [боярин] ударял или отталкивал его посохом и говорил: Недосуг! подожди! . Многие так и ждали до самой смерти .

Джильс Флетчер посланник королевы Елизаветы в своем сочинении О Русском государстве приводит слова некоего англичанина, будто сам Иван Грозный называл своих подданных ворами , испытывая по этому поводу глубокое отвращение к русскому народу.

Правильнее было бы сказать, как мы понимаем, к благочестивым московитам. Самое примечательное, что московские самодержцы, целенаправленно превращая русских людей в типичных, то бишь самых благочестивых на свете, московитов, настаивали на своей немецкой родословной.

По мнению Флетчера, дурные нравы московитов напрямую связаны с тираническим режимом:

Видя грубые и жестокие поступки с ними всех главных должностных лиц и других начальников, они так же бесчеловечно поступают друг с другом, особенно со своими подчиненными и низшими, так что самый низкий и убогий крестьянин (как они называют простолюдина), унижающийся и ползающий перед дворянином, как собака, и облизывающий пыль у ног его, делается несносным тираном, как скоро получает над кем-нибудь верх. От этого бывает здесь множество грабежей и убийств .

Далее он замечает:

Жизнь человека считается ни по чем. Часто грабят в самих городах на улицах, когда кто запоздает вечером, но на крик ни один человек не выйдет из дому подать помощь, хотя бы и слышал вопли. Я не хочу говорить о страшных убийствах и других жестокостях, какие у них случаются. Едва ли кто поверит, чтобы подобные злодейства могли происходить между людьми, особенно такими, которые называют себя христианами .

Флетчер продолжает:

Отсюда можно заключить, каково обращение их с иностранцами, когда они так бесчеловечны и жестоки к своим единоземцам. И, несмотря на то, нельзя сказать наверное, что преобладает в этой стране жестокость или невоздержание . Впрочем, о последнем я и говорить не стану, потому что оно так грязно, что трудно найти приличное для него выражение. Все государство преисполнено подобными грехами . И удивительно ли это, когда у них нет законов для обуздания блуда, прелюбодеяния и других пороков ?

И напоследок приводим такое замечание:

Что касается до верности слову , то русские большей частью считают его почти ни по чем , как скоро могут что-нибудь выиграть обманом и нарушить данное обещание. Поистине можно сказать (как вполне известно тем, которые имели с ними более дела по торговле), что от большого до малого (за исключением весьма немногих, которых очень трудно отыскать) всякий русский не верит ничему, что говорит другой , но зато и сам не скажет ничего такого, на что бы можно было положиться. Эти свойства делают их презренными в глазах всех их соседей, особенно татар, которые считают себя гораздо честнее и справедливее русских. Те, которые внимательно обсуждали состояние обоих народов, полагают, что ненависть к образу правления и поступкам русских была до сих пор главной причиной язычества татар и их отвращения от христианской веры .

Православие, исповедуемое московитами стало парадигмой их жизни, идеологией позволяющей оправдать любое преступление...

Христианство, исповедуемое Москвой, стало образцом использования религии для прямого порабощения людей, ради удовлетворения собственных низменных потребностей

Как мы можем убедиться, заявка московитов на то, чтобы быть образцом благочестия для всего христианского мира была рассчитана, главным образом, на внутреннее употребление .

Окружающим мир этой претензии не только не оценил, но и придерживался диаметрально противоположного мнения.

Хотим мы или нет, но это была главная коллизия во взаимоотношениях Третьего Рима и европейского Запада.

Самомнение московитов не оправдывало их ожиданий. В глазах европейцев они оставались грубыми варварами. Но самое характерное, что даже сами московские государи не испытывали в отношении своих подданных ни малейшего уважения, охотнее причисляя себя к немцам , нежели к русским.