Наследство Мазепы

3 августа 2021, 13:30
Наследником богатств бездетного гетмана Мазепы был его племянник Андрей Войнаровский (1680–1740), сын шляхтича Яна Войнаровского и Александры Мазепы, родной сестры гетмана. Отец Андрея оставил мать, а мать рано умерла, после чего ребёнка воспитывал дядя.

Наверное, никому другому из украинцев судьба не улыбнулась так многообещающе вначале и не закончилась так трагически в конце. Мазепа планировал передать гетманскую власть своему племяннику, создать наследственную династию. Готовил Войнаровского к этому гетман серьёзно – постарался дать ему лучшее образование, сначала в Киево-Могилянской академии, а потом в немецких университетах. Так у Андрея появились изысканные манеры аристократа, а чтобы его хорошо принимали в придворных кругах.

Мазепа даже хотел женить его на сестре Александра Меншикова, царского фаворита. Правда, Меншиков отказался, но Андрей Войнаровский только вздохнул с облегчением – его, человека западноевропейского склада, привлекали женщины совсем другого круга.

Когда он учился в Дрездене, то был принят при дворе Августа, правителя Саксонии – а эти придворные круги считались тогда одни из самых роскошных, потому их называли Версалем Северной Европы. Наследника богатого и влиятельного гетмана там принимали с полным почётом. Там у Андрея начался роман с графиней Авророй Кенигсмарк (1662–1728), ранее бывшей любовницей Августа и родившей от него наследница престола – Морица Саксонского. Аврора считалась тогда прославленной красавицей, знавшей многие языки, рисовавшей и писавшей стихи по-французски. Недаром Вольтер считал её самой знаменитой женщиной двух столетий.

Учеба Андрея закончилась, и в 1701 году он вернулся в Украину, став есаулом гетмана. Когда осенью 1708 года Мазепа перешел на сторону шведского короля Карла XII, многие считали, что главным советчиком в этом деле был именно Войнаровский. Как бы там ни было, Андрей был одним из немногих, кто знал о планах гетмана. Во время войны со шведами Войнаровский наблюдал за перемещением российских войск под командованием Меншикова. Когда Мазепа получил от племянника сообщение, что российские войска собираются захватить гетманскую столицу Батурин, он принял окончательное решение перейти на сторону шведского короля. По легенде, перед этим Карл попросил у Мазепы в долг огромную сумму – 240 тысяч талеров, пообещав вернуть её Андрею Войнаровскому в случае смерти гетмана. В шведский лагерь были посланы 30 возов, наполненных мешками с золотыми и серебряными монетами.

Однако в битве под Полтавой в 1709 году шведы потерпели поражение, и Мазепе с Войнаровским пришлось бежать в эмиграцию в Османскую империю, в город Бендеры (сейчас – Молдова). Царский посол в Турции предлагал 300 тысяч талеров за выдачу гетмана, но султан отказался, объясняя это тем, что обычаи ислама запрещают выдавать беглецов, попросивших убежища.

Мазепа провел в Бендерах два месяца, пытаясь склонить турок начать войну с Россией, но здоровье старого гетмана слабело, и в сентябре 1709 года он умер в возрасте 70 лет.

При выборах нового гетмана в изгнании одной из главных кандидатур был Войнаровский. Однако он добровольно отказался от булавы в пользу Филиппа Орлика, претендуя только на имущество Мазепы.

После Мазепы осталось 160 тысяч дукатов, клейноды стоимостью 200 тысяч талеров (100 тысяч дукатов), украшенная камнями сабля и другие драгоценности на 30 тысяч талеров (15 тысяч дукатов), а также 1600 соболиных мехов стоимость которых трудно определить. Всё это должно было перейти наследнику гетмана. Козацкая старшина пыталась возмущаться, доказывая, что это не личные богатства Мазепы, а «войсковый скарб», т.е. казна. Сейчас уже трудно понять, что в этих сокровищах было из казны Запорожского войска, а что лично гетмана. Но при поддержке короля Карла XII всё перешло Войнаровскому. Кроме денег и драгоценностей там были и какие-то секретные бумаги государственной важности. Часть их Андрей передал Орлику, а часть хранил в шкатулке, которую всюду возил с собой. Что там были за бумаги – мы можем только догадываться.

Там же, в Бендерах Андрей женился на вдове Анне Мирович из известного рода козацкой старшины. В следующие годы Войнаровский много путешествовал от Стамбула до Вены, Варшавы и Стокгольма, заведя обширные знакомства в аристократических кругах и пытаясь найти союзников для борьбы за освобождение Украины. С женой Войнаровский расстался (судя по всему, не сошлись характерами), и она с дочерью находилась во Вроцлаве, где, вероятно, для них было куплено какое-то имение. Андрей забрал сына и жил с ним в Вене, хотя у них с женой сохранились хорошие человеческие отношения.

Летом 1716 года Андрей отправился в Швецию, чтобы получить у короля Карла крупную сумму денег, которые давал ему в долг и Войнаровский, и Мазепа. Перед этим, как человек ответственный в финансовых делах, написал завещание, по которому 50 тысяч талеров получала его жена Анна, 50 тысяч – дочь Элеонора, а остальное – сын Станислав, когда он станет совершеннолетним. Отец писал в завещании, что сын должен получить хорошее образование и много путешествовать.

По дороге он остановился в вольном городе Гамбурге, где его бывшая подруга графиня Аврора Кенигсмарк открыла модный светский салон. Скоро в городе пошли слухи, что былая страсть между ними вспыхнула с новой силой. Кроме того, в салоне Авроры Андрей познакомился с английским дипломатом Матесоном, убеждая его в необходимости помочь украинской политической эмиграции и проявлять бдительность в отношении российской экспансии в Европе. Андрей, хорошо ориентировавшийся в международной обстановке, выбрал подходящее время – в Лондоне как раз обсуждался вопрос, какую позицию занять в отношениях с Россией. Была большая вероятность, что Англия будет проводить антироссийскую политику и даже может подтолкнуть шведского короля Карла XII продолжать войну.

Петр I через своих агентов знал об этих контактах Войнаровского с британским дипломатом, и царя всё это сильно раздражало. Дело было не только в личной неприязни к племяннику «предателя» Мазепы, но и в том, что Войнаровский с его обширным контактами умело нажимал на опасные для России рычаги. И тогда царь принял решение выкрасть Андрея в Гамбурге вместе с его шкатулкой, в которой хранились секретные бумаги.

Практически это было сделать не очень сложно – в ходе шведской войны российские войска дошли до Мекленбурга, находившегося недалеко от Гамбурга, и этот намёк был всем понятен – при желании могли и Гамбург захватить. К тому же, в городе у русских был свой агент – местный немец Фридрих Биттигер. Ему пообещали щедрое вознаграждение (ежегодно до конца жизни по 500 рублей – большие деньги в то время) и он нанял помощников, которые день и ночь следили за передвижением Войнаровского. Беттингер не только подкупил горничную. Войнаровского, но и подослал своего шпиона, который стал секретарём Андрея. В целом на слежку за Андреем потратили почти 900 дукатов. Главной целью было не только схватить его, но и заполучить шкатулку с документами. Однако через неделю после ареста пленник смог отправить письмо жене, в котором он ласково обращался к ней «Милая Ганя» и доверительно писал, что его шкатулка «в надёжных руках» а также, беспокоясь об их финансовом положении, указывал, у кого находятся долговые расписки короля.

Затем в Гамбург отправили группу российских офицеров под командованием Александра Румянцева, и 12 октября 1716 года Андрея схватили, когда он выходил из дома графини Авроры. Царь Пётр требовал у магистрата Гамбурга не только арестовать Войнаровского, но и выдать его российским властям, называя Андрея российским подданным и дезертиром, а также ссылаясь на то, что у него есть долги перед царской казной. Магистрат разрешил задержать Войнаровского, но оставить его в городе, где и будет рассматриваться его дело. Однако Андрея в закрытой карете отвезли в российской дипломатическое представительство, где магистрат Гамбурга уже не имел власти.

О похищении сразу написали все основные европейские газеты, началась волна дипломатических протестов с требованием освободить Войнаровского. Дело тянулось долго, прошло почти два месяца. А 5 декабря царь с супругой планировали прибыть в Гамбург, где царица должна была родить ребёнка. Проблему с Войнаровским нужно было срочно решать, и царь поступил хитро. Он послал в Гамбург придворную даму – гофмейстрина царицы, чтобы она встретилась с Авророй Кенигсмарк и убедила её, что если Войнаровский добровольно сдастся, то он не будет подвергнут наказанию и сможет потом поселиться в любом городе Европы. После этого, 5 декабря Андрей сам попросил власти города выдать его российскому царю, и пленника под охраной увезли. Вскоре в Гамбург прибыл и царь Петр с супругой. Монарх разговаривал с графиней Кенигсмарк 6 ноября на балу, который она организовала, и уверял её в доброжелательном отношении к Войнаровскому, с которым он якобы всего лишь хочет обсудить как лучше решить накопившиеся проблемы с Украиной.

Что было дальше, догадаться нетрудно. Войнаровский провел семь лет в каземате Петропавловской крепости, а потом его сослали в самую далекую точку царской империи – в Якутск. Здесь он прожил до 1740 года в нищете и одиночестве без всякой надежды на возвращение. По легендам, последние годы он обитал в юрте среди местных жителей где-то на берегу реки Лены, и никто не знает точно, где его могила.

Жена Войнаровского в 1718 году приехала в Швецию, зная, что король должен Андрею большую сумму денег. Вероятно, сам Карл был готов эти деньги вернуть семье Войнаровского, но в феврале 1719 года король умер, его место на престоле заняла дочь Ульрика и дело затянулось. Только в 1724 она получила долг частично недвижимостью (старинный Тиннельсе, дом в Стокгольме и значительную сумму наличными). Сын Войнаровского, Станислав, действительно получил хорошее образование в Стокгольмском университете, и жил то в Швеции, то во Франции, то в Польше.

История эта наглядно показывает, как одно из крупнейших состояний (тонна золота!) ушло за границу и осело преимущественно в Швеции. При других обстоятельствах оно могло бы инвестироваться в экономику Украины, но судьба распорядилась иначе.