ПОРТУГАЛИЯ И УДАЧА РАСХОДЯТСЯ

Тем не менее португальцы относительно быстро выбыли из "высшей лиги", сначала в чем-то уступая испанцам, а позже - проиграв вчистую все, что только можно было проиграть, сначала голландцам, а позже - англичанам.

Наверное, не было ни одной ошибки, которую хотя бы гипотетически можно было бы совершить, и которую, в итоге, не совершили бы португальцы.

Да, они были плохими торговцами.

Так, Васко да Гама, совершив небывалое, совершив подвиг и прибыв-таки в Индию, вдруг спохватился, что не имеет товаров на обмен с местными торговцами.

С некоторым опозданием поняв, что надо делать еще и хоть какие-то подарки заморину (правителю) Каликута, Васко да Гама вытащил из трюмов все самое ценное, что у него было (включая добычу, взятую им с ограбленных ранее арабских доу), но заморин, увидя "дары", почувствовал себя оскорбленным.

"Вы похожи на пиратов, а не на королевских послов" - таков был вердикт всех встреченных португальцами правителей.

Васко да Гама, его корабль и его плавание, ставшее мощным катализатором в общении Запада с Востоком.

От пиратства португальцы никогда и не отказывались, грабя все встреченные ими в пути суда.

Алфонсу де Албукерке, последователь да Гамы, отправляясь в свой вояж - в 1503 году, аж на 23 судах - тоже не нашел в трюмах места для товаров, зато последовательно и подчистую, целых восемь лет подряд - столько продолжалось его плавание из Лиссабона до Малакки - двигаться быстрее мешали постоянные остановки - ограбил все встреченные им земли и захватил все попутные торговые корабли.

Неукоснительно исполняя королевский приказ о том, что все награбленные драгоценные металл должны быть переправлены в метрополию, Албукерке довел богатейшую Малакку до того, что там, впервые в истории, монеты штамповались из... олова, просто потому, что все золото и серебро беспощадно выгребались португальцами.

Правда, Албукерке слишком поспешил похвастаться успехами перед королем: четыре его корабля, доверху нагруженные "богатствами, которых мир не видел еще никогда", выйдя в море, вопреки предупреждениям опытных моряков, в сезон штормов, затонули.

Разграбление португальцами Малакки

Обосновавшись в юго-восточной Азии, португальцы на короткий срок стали единственными европейцами в регионе и принялись, в силу собственных возможностей и разумений, за монополизацию своего положения.

Торговцами они, как мы уже писали выше, были весьма посредственными, а товары, которые могла предложить Азии тогдашняя Европа, были малоинтересны.

Но можно было попробовать всех захватить силой, чем и занялись португальцы.

Войны давались им с переменным успехом. Удалось захватить Гоа и Макао, авантюра с захватом горловины Персидского залива, после многих лет и огромных жертв, вроде бы завершилась успехом, но в итоге и эти завоевания, к которым португальцы так стремились и о которых так мечтали, были потеряны.

Маленькая страна просто не имела в достаточном количестве сил для комплектования корабельных команд (известны случаи, когда команды, за исключением офицеров, сплошь состояли из невольников) и просто физически не могла контролировать воды Индийского и Тихого океанов.

Португальский корабль, XVI век

Но более всего мешала централизация.

Португальские дворяне получали патент на каждое (!!!) плавание, срок действия которого был ограничен.

Патент выдавался либо королем, либо (если маршрут квалифицировали как "местный" - вроде плавания из Макао в Нагасаки) - наместником. Свободного предпринимательства и частной инициативы, в сегодняшнем их понимании, не было, действия направлялись указами, решения принимались за десятки тысяч километров от места событий, и спускались по всей "вертикали власти", иногда доходя, а иногда и не доходя до исполнителей и уж, как минимум, сильно опаздывая и сильно искажаясь по дороге.

Интересно, что если вдруг, по каким-то причинам (довольно случайным, если их анализировать), португальцы вдруг начинали действовать гибче и "рыночнее", то это непременно приносило им успех - так была колонизирована Бразилия, выкуплены претензии Испании на Острова Пряностей и именно так они стали единственными посредниками в японо-китайской торговле, торговле между странами, официально прерванной на столетия.

Такими увидел первых европейцев в Японии (это, конечно же, были португальцы) местный художник

Но самый колоссальный вред причиняла им религиозная нетерпимость и, мягко говоря, навязчивое миссионерство.

Например, посредничество в торговле Японии с Китаем было, возможно, самым большим успехом в истории торговли, прибыли были баснословны, и, хотя количество португальских кораблей, участвующих в этой торговле и было ограничено (помните - патент?) этот период был нереально, фантастически прибылен.

Прибыль с первого же корабля из Японии, бросившего корь в гавани Кантона, в 2,5 раза превысил, например, сумму отступных, которые они заплатили испанцам за их отказ от претензий на Острова Пряностей.

Закончилось все быстро и, увы, предсказуемо: португальцев, получивших монопольно право на торговлю через Нагасаки, японцы выгнали из страны через несколько десятилетий (введя смертную казнь за попытки торговать с ними) за их религиозный фанатизм и хамское навязывание своей религии.

В самом сердце своей торговой империи, на Молукках, португальцы совершили и вовсе невозможное: власти островов Тирнате и Тидоре, крупнейших поставщиков пряностей в мире, враждовавшие несколько столетий, помирились и стали союзниками, дабы изгнать со своей территории насаждавших мечом христианство португальцев.

Португальская крепость в Макао сегодня

Впрочем, на этом "достижения" последних не заканчиваются: властители этих островов, которых ранее мусульмане не могли убедить ни посулами, ни угрозами, принять их веру - принимают, наконец, ислам.

Окончательно дела Португалии в регионе посыпались с приходом туда голландцев: веротерпимые протестанты, трудолюбивые и предприимчивые, возможно, лучшие предприниматели в мире, принимающие все решения "здесь и сейчас" и куда как более гибкие, чем их противники, оказались не просто успешны, а - особенно успешны - на фоне задавленных властными и религиозными предрассудками португальцев.