Прялка Дженни и рабочие места

Беседы о том, какая катастрофа ждет человечество, когда настанет эпоха тотальной роботизации, в последнее время стали настолько популярны, что заменили обществу разговоры о погоде.

Между тем оплакиваемое человечество в своей истории регулярно переживало подобные кризисы.

Начиная с самого своего появления, все члены человеческой стаи были непрерывно заняты поисками еды или её добычей.

По мере появления источников питания (с переходом на более стабильные способы выживания, такие, как земледелие или скотоводство), появилась возможность выкраивать некоторое количество времени для других занятий, а то и освобождать некоторых членов племени от этих работ вовсе - более совершенные способы добычи еды оставляли скромные излишки для прокорма не участвующих в процессе его добычи соплеменников.

Ремесло было известно и раньше, но теперь получило возможность более быстрого развития, более того, ремесло как профессия привело к качественному рывку в изготовлении посуды или оружия, одежды или орудий труда.

Энгельс считал, что изобретение колесного плуга нанесло по рабовладению удар больший, нежели восстание Спартака. Оставим пристрастие этого замечательного мыслителя к классовым категориям, скажем лишь, что повсеместно плуг начал использоваться незадолго до рождения самого классика: стоимость металлов и их обработки была слишком высока для того, чтобы это изделие стало общедоступным. В странах Восточной Европы (и в России в том числе) еще в XIX веке деревянная соха была более распространена, нежели металлический колесный плуг. Однако английская промышленная революция поставила плуг на поля, увеличив, тем самым, производительность труда в сельском хозяйстве и высвободив огромное количество рабочих рук.

Такого рода трансформации общества проживали много раз, никогда, кстати, не беспокоясь о том, куда денутся ставшие "лишними" люди.

Действительно, все как-то устраивалось само - всегда находились и новые занятия, и новые рабочие места.

Наверное, о самом глобальном глобальном из известных нам потрясений подобного рода - английской промышленной революции - стоит сказать особо.

Все началось с пряжи.

Вообще-то прядением занимались издавна, веретено известно было еще с неолита.

В Древнем Риме придумали ручную прялку, которая сильно ускорила и качественно улучшила этот процесс.

Джеймс Харгривс и его изобретение

В 1530 (примерно) году некий каменотес Юргенс из Брауншвейга изобрел ножную прялку (это была революционная находка: руки пряхи теперь освобождались для работы).

Тем не менее (учитывая временную дистанцию от неолита до Юргенса), усовершенствования вносились не слишком быстро.

И они, как это всегда случается, резко ускорились, когда стали по-настоящем востребованы и ожидаемы.

Начиная с 1735 года, когда английский механик Уайт несколько усовершенствовал функции подачи пряжи на веретено (придумав вытяжную машину), изобретения посыпались (в сравнении с прежними неспешными переменами) градом.

В 1742 году тот же Уайт создал машину, которая пряла одновременно на 50 веретенах и приводилась в движение двумя осликами.

Ричард Аркрайт не просто создал новую прядильную машину невиданной производительности - именно он, по сути, создал британскую легкую промышленность, став самым преуспевающим бизнесменом и первым из богачей своего времени

В 1764 Харгривс создал свою знаменитую прялку "Дженни" (ту самую, что, как оказалось, кардинально изменила текстильную промышленность).

Уже в конце 60-х - начале 70-х г.г. Аркрайт, скомпилировав все лучшие достижения своего времени, создал еще более совершенный механизм (через два десятка лет изобретатели, достижения которых присвоил себе Аркрайт, отсудят его патенты, но к этому времени Аркрайт будет уже одним из богатейших людей Англии).

Наконец, в 1779 Кромптон изобрел свою "мюль-дженни", качественно превосходившую все ранее созданные машины.

Кромптон, кстати был награжден правительством (не орденом, а немыслимой по тем временам суммой в 10 тысяч фунтов) за то, что его "машина одна заменяла труд сорока человек".

Кромптон и его мюль-машина - само совершенство

Как видите, в ту эпоху факт замены труда людей трудом машин не только никого не пугал, но вызывал восхищение.

Это было, впрочем, еще до восстания луддитов - тех самых последователях Неда Лудда (личность легендарная, сродни Робину Гуду), которые вымещали свой страх потерять работу на безответных станках - пик движения луддитов пришелся на 1811-13 г.г., разгар войны с Наполеоном, и правительству Англии пришлось даже снимать войска с фронтов, чтобы утихомирить восставших.

Но мы и вернулись к стартовой теме - куда, спросите вы, делись те самые сорок человек, которых "освободила" машина Кромптона?

А ведь промышленная революция коснулась не только легкой промышленности - Уатт запатентовал паровую машину в 1775 (и она стала сраз использоваться в шахтах для откачки воды, заменив тысячи рабочих), Котт получил патент на пудлингование (получение коского высококачественного чугуна) в 1784.

Восставшие луддиты

В разговорах мелькают довольно популярные версии, среди которых почетное место занимают "уехали в Америку" или "уехали в Австралию".

Напрашивающийся вариант, но массовая иммиграция началась только в 80-х г.г. XIX века, и имела совсем иные корни.

А что случилось с рабочими местами в самой Англии?

А их...некем было заполнить.

Изобретения подстегнули промышленность. На смен мануфактурам повсеместно приходили фабрики. Потребность в тканях и металлах роста так же быстро, как и население городов.

Например, "текстильная столица" Англии, Манчестер, в 1771 году насчитывал 22 тысячи жителей ("сонный город") а в 1820-м уже 180 тысяч.

Всего лишь за одно столетие (с 1750 по 1850) городское население Англии выросло с 20 до 80%. При этом собственных рабочих рук не хватало, рабочих вербовали по всей Европе, отдавая предпочтение ирландцам (составившим 80% всех приезжих), которым можно было недоплачивать.

За упомянутое столетие население Англии выросло с 6,5 млн человек до 18 млн, то есть почти втрое.

На долю Южных штатов Америки приходилось примерно треть мирового производства хлопка, и он практически весь, без остатка, экспортировался в Англию

Параллельно решались и социальные вопросы. Вдруг выяснилось, что средняя продолжительность жизни англичанина в сельской местности - 47 лет, тогда как в Лондоне - только 37, а в Ливерпуле и вовсе 26.

Не стану пугать вас описаниями ужасов жизни и труда тогдашних рабочих, любители ужастиков могут почитать, например, Энгельса.

Важно, что благодаря массовости профессии рабочих они стали людьми заметными и стали привлекать к себе все большее и большее внимание.

Английские законы первой половины XIX века регламентировали (в сторону резкого уменьшения) продолжительность рабочего дня (особенно сократив его для детей - до 48 часов в неделю против 78 у взрослых), оплату труда, условия быта. И в середине того же века в Англии заговорили о возникновении "среднего класса" (подразумевая под ним не совсем то, что подразумевается сейчас) - рабочих, чей труд позволял содержать семью в достатке.

Конечно, машины - то, что создало прогресс и изменило, в итоге, жизнь человечества к лучшему.

Все так, но без издержек, конечно, не обойдется. Все-таки управление машиной - как правило, менее квалифицированный труд, чем handmade.

Современник Кромптона писал, с какой болью он наблюдает на мастерицами-ткачихами, которые в иные времена получали по 30-40 шиллингов в неделю, работая на себя и не зная отбоя от клиентов, а теперь были вынуждены влачить жалкое существование, работая по 12-14 часов в день за жалкие 5-6 шиллингов.

Индустриальный Манчествер, первая половина XIX века

Хотя роботизация в том виде, в котором она нам сейчас представляется, скорее всего, просто уберет из жизни людей скучное и монотонное, оставив нам творческое и изменчивое.