1 марта, 16:03
Вопрос цивилизационных ценностей и дипломатии в контексте глобальной политики приобретает особую актуальность в эпоху, когда война утрачивает даже формальную легитимацию как инструмент разрешения любых международных противоречий.
Исторически так сложилось, что войны, как средство достижения политических целей, являлись продолжением дипломатии и в определенной мере представляли собой инструмент аргументации в предельно радикальной форме. Однако современная парадигма цивилизованного мира отвергает этот постулат. Напротив, война в XXI веке становится признанием интеллектуальной и моральной несостоятельности агрессора, его неспособности обосновать собственные притязания и позиции в рамках дискурса.
Вторжение России в Украину в 2022 году наглядно демонстрирует именно этот аспект. Кремль, не имея ни убедительных аргументов, ни внятной позиции, способной повлиять на мнение граждан Украины, международного сообщества и даже мнение собственного населения, перешел к силовому методу воздействия, что по сути является демонстрацией слабости его аргументов и доказательством отсутствия справедливости в его претензиях, а вовсе не силы или военной мощи, как это принято считать.
Если дипломатия — это искусство убеждения, то война — это капитуляция, признание слабости своих позиций, невозможности и неспособности добиться понимания с использованием имеющихся аргументов. В этом смысле война становится симптомом деградации цивилизационного уровня агрессора, его неспособности адаптироваться к нормам глобального взаимодействия.
Аналогичный принцип действует и в сфере риторики и дипломатии в более узком смысле — в рамках переговоров и публичной дискуссии.
Когда одна из сторон исключает оппонента из процесса диалога, отказываясь вести аргументированную дискуссию, это свидетельствует о её неспособности удерживать интеллектуальное и риторическое первенство. Исключение более убедительного оппонента из переговорного процесса — это не демонстрация силы, а признание интеллектуального поражения.
Именно в этом ключе стоит рассматривать поведение Дональда Трампа в его публичной риторике. Его отказ от содержательной дискуссии, склонность к ультимативному стилю общения и неспособность выдерживать аргументированную контрдискуссию сближают его риторическую стратегию с методами авторитарных лидеров, таких как Владимир Путин. Удивление по поводу отказа Украины капитулировать лишь подтверждает их неспособность к подлинной дипломатии. Ведь дипломатия — это не навязывание и не принуждение, а диалог, поиск компромиссов и взаимовыгодных решений. Их неспособность осознать, что Украина и её руководство не пойдут на капитуляцию, лишь подчеркивает глубинное непонимание ими сути переговорного процесса как инструмента достижения взаимовыгодных решений.
Таким образом, в современном цивилизованном мире истинная сила выражается не в способности вести войну или отстранять оппонентов от возможности вести переговоры, а в способности аргументировать, убеждать и достигать консенсуса. Чем менее убедителен субъект, тем более агрессивными методами он прибегает, будь то война или репрессивная риторика. Настоящая цивилизация строится на признании силы аргументов, а не на аргументах силы.
Использованная литература: источник