Особенности внутренней и внешней политики Ирана

Внутри Ирана. Несмотря на полный контроль власти спецслужбами КСИР, военизированным ополчением «Басидж» и эсхатологическими муллами, в гражданский сектор они сильно не лезут. Там властвуют технократы, работа которых позволяет выживать Ирану. Это, кстати, не только экономика, медицина, образование, но даже МИД Ирана, который разговаривает с Западом не на языке гопников, а на дипломатическом языке. У Ирана сохраняется регулярное пассажирское авиасообщение со странами Запада. «Это позволяет Ирану ходить по краю пропасти, но не сваливаться в неё».

Что касается внешней политики, то после войны с Ираком в 1980-88 годах, унесшей убитыми и инвалидами около 1 млн человек, даже спецслужбы и аятоллы стали очень чувствительны к людским потерям. Потому стратегия Ирана – не вступать в большие и даже средние войны ни с кем. Даже с эсхатологическим врагом Израилем.

Часть этой стратегии – вербовать арабскую молодёжь из нищих стран воевать в прокси-войнах за Иран (Сирия, Ирак, Йемен, Палестина и Газа).

Но эта стратегия принесла разлад Ирана с арабскими странами. Теперь они скорее даже поддерживают Израиль, а не Иран. Люттвак пишет:

«За исключением Алжира, поглощённого собственными травмами, и Ливии, которая так и не оправилась от гражданской войны, все арабские суннитские государства на Ближнем Востоке приветствовали исход воздушной войны, в которой фактически принимали участие иорданские ВВС, сбившие иранские дроны - потому что все они могут сосуществовать и сосуществуют с Израилем, но они ненавидят угрозу шиитского и персидского доминирования».

Особенно Иран перегнул палку в отношении Ирака. Очень значимый как символ Халифата Багдад фактически перешёл под власть шиитов, и это очень бесит весь суннитский мир.

Люттвак делает вывод, что главные противоречия у Ирана – не с далёким Западом и даже не с Израилем, а с суннитским арабским миром.

Вторая его проблема – внутри самого Ирана:

«Иранцы в целом теперь настолько враждебно относятся к теократическому режиму, что многие даже сообщают социологам, что они вообще отказались от шиитского ислама. Очевидцы сообщают о пустых мечетях везде в городах, кроме самых бедных районов».