14 января 2021, 08:00
У британского историка Иэна Морриса в его книге «Почему властвует Запад…» увидел интересную ремарку о том, что «1968 год», т.е. молодёжное восстание, первым начался в Китае в 1966 году – с бунта хунвэйбинов. И этот бунт, особенно с учётом того, что произошёл в крестьянской стране, показал пределы «молодёжной революции». «Бунт на максималках».
«Покинув школы и колледжи, миллионы молодых людей стали буйными «красными охранниками». Они избивали и унижали вначале своих учителей, а затем и всех остальных, кто казался реакционером. Пока на Западе молодёжь пела песни о революции, китайская молодёжь жила в революции.
«Меня заставила осудить Ли Цзяньпина классовая ненависть, - с гордостью написал на плакате один студент, изучавший литературу. - И это довело массы до такой народной ярости. Они забили его до смерти своими дубинками - контрреволюционный элемент, которого в течение столь многих лет прикрывал старый муниципальный партийный комитет. Это было необыкновенно приятное событие - отомстить за революционный народ, за мёртвых мучеников. Дальше я буду сводить счёты с теми ублюдками, которые прикрывали предателей».
Мао этот гнев реально никогда его не контролировал. Никто не был в безопасности: любого могли осудить как контрреволюционера. Поэтому люди торопились выступить с критикой первыми. Многих это просто поражало. Так, один смотритель в туалете ворчал, что он оказался без работы, потому что слишком многих профессоров заставляли чистить отхожие места в порядке перевоспитания. Однако многие находили это волнующим. Молодые рабочие массами стекались, чтобы присоединиться к учащимся, и предприятия останавливались. «Красные охранники» приглашали съемочные группы, чтобы те засняли, как они разбивают буддийские статуи, конфуцианские храмы и реликвии династии Хань. Одна такая банда даже заняла министерство иностранных дел и назначила своих истинно пролетарских дипломатов.
Народная молодёжная масса уничтожала образованные классы Китая. Стал знаменитым случай, когда один студент был принят в университет, сдав незаполненный экзаменационный лист, в котором лишь написал следующее заявление: «Лучше революционная чистота, чем книжные черви, которые на протяжении многих лет жили легко и не сделали ничего полезного». В разгар радикализма молодёжные руководители утверждали, что «социалистический поезд, который отстаёт от расписания, лучше поезда ревизионистов, который идет по расписанию».
В 1969 году, когда дело шло к катастрофе, у Мао сдали нервы. Тысячи людей умерли; у миллионов жизнь была сломана. Мао искал средства спасения.
Спасательный канат ему бросил, возможно, наименее вероятный в этой роли человек на Земле - ярый антикоммунист, президент США Ричард Никсон. Китай тогда спасла Америка. Никсон рассматривал достижение соглашения с Китаем как способ «обойти с фланга» СССР в Холодной войне. И вот в 1972 году, после многих закулисных дипломатических переговоров, он прилетел в Пекин и пожал руку Мао. «Это была неделя, которая изменила мир». Он был прав. Перспектива создания оси Вашингтон-Пекин настолько ужаснула Брежнева, что не прошло еще и трёх месяцев после этого визита в Пекин, как Никсон уже сидел в Москве и заключал соглашения и там.
Выгоды, которые из этого извлек Мао, были столь же велики. Встретившись с Никсоном, он сигнализировал тем самым о своей поддержке прагматиков, которые жаждали западных технологий, и противопоставил себя радикалам из народной массы».