Стань анархо-коммунистом!

Отдалённую тень от этого мы видим в образе Святого Георгия, сражающего с Драконом (богиней хаоса Тиамат), который на самом деле, конечно, образ иранского солярного всадника Митры. 
Это - древнеегипетская, шумеро-вавилонская, персидская и эллинская космогония. 

Но исследователи установили, что ничего подобного нет в наиболее архаических мифологических пластах, где мир, как в индуизме, возникает из первояйца или из частей космического Первочеловека (как и Адам Кадмон каббалы), безо всяких драматических битв. В буддизме же мир не спасается от хаоса, но постепенно «портиться», будучи первоначально совершенен. 
Ничего подобного нет ни в очень тесно культурно связанной с Египтом и Вавилоном еврейской традиции, ни в произошедших от неё традиций христианской и исламской. 

Книга Бытия разворачивает сотворение мира как репортаж со стройплощадки, где начальник некоего Спецдалькосмостроя летит на вертолёте над котлованами, горами стройматериала, лесом кранов... И хотя вот этот первозданный кошмар начала работ и назван Тимат, но это просто обозначения состояния нулевого цикла стройки, а не имя угрозы сущему. А слова «и отделил твердь от хляби» просто напоминает репортаж о перекрытии Енисея.

Выдвигаю рабочую гипотезу: миф о борьбе божества-творца с враждебным чудовищем-хаосом является государственной идеологией возникающей деспотической (универсально-монархической) государственности.

Там, где космогоническая система возникла задолго до централизованной государственности, она бесконфликтна. Там, где она возникла значительно позже, как буддизм и христианство - космогоническая катастрофа переноситься в конец времён, а пока констатируется постоянное ухудшение, а вовсе не совершенствование, сотворённой вселенной. Хотя имеет место и наложение нескольких доктринальных мифов. Евреи монархии боялись и на Израиль согласились, потому что Кнессет [Земский собор], избираемый киббуцниками - оказался ближе всего к архаическому идеалу теократической военной демократии. 
Первые христиане от империи «бегали». 

Халифат был задуман как антитеза обоим вечно сражающимся имперским монстрам - Византии и Персии. Империя франков была заготовкой неудавшегося католического «халифата».

Обратим внимание, что большевики, доказывая этим свою онтологическую близость к воинствующему христианству, никогда не постулировали, что коммунисты спасают от хаоса. Как раз наоборот, «центральными мифом» левых было спасения от высокоиерархиизированного, но несправедливого социума (какие были лавки и ярмарки в период обличаемой «анархии производства», глотая слюну, вспоминали вплоть до времён Гайдара).

Я полагаю, что любое направление в авраамических религиях, которое воспевает сильное авторитарное государство как защитника от «демократического хаоса», является даже не ересью (ересь - это иная версия понимания догматов и традиции), но особой псевдоцерковь, в которой древнеегипетские и древневавилонские жреческие доктрины только замаскированы под мировую церковь.

Путинизм - это идеология «спасающего государства», такая сотерологическая версия эллинистских представлений о царе-боге.

Противостоять ему ментально можно только с позиций интеллектуального анархизма, т.е. «десакрализации» государства, отказа от представления, что «можно заставить государства работать» (число счастливых «подачек» также убедительно, как количество «храмовых чудес», по которым восточные и античные жрецы далеко превосходили первохристиан) и принципиального отказа от представлений, что государство можно поставить на службу свободы и справедливости.

Что совершенно не отменяет необходимости неукоснительного соблюдения правовых законов и понимания той цены, которую придётся платить за несоблюдение неправовых.

Заговорив об анархии, не могу не коснуться вскользь темы коммунизма. Полвека назад советские теоретики «исторического материализма» писали, что к 1965 году в США достигнут уровень «материально-технической базы коммунизма», т.е. всем американцам можно было обеспечить вполне комфортный уровень жизни в просторных квартирах или домах, поголовное высшее или средне-техническое образование, хорошее лечение, удобный транспорт, очень приличные условия труда... Проблема была в отсутствии «сознательности», которая была у советского человека, лишённого надлежащей «матбазы».

Кстати, смешков про коммунизм, точнее, его базу, в 1980 году сперва не было. В 1961 году просто провели экстраполяцию советского экономического роста, достигнутого в семилетку, на 20 лет и получили очень приличный уровень развития, вполне сравнимый с джонсоновской Америкой. 
На рубеже 70-х я, кстати, допускал что доживу до коммунизма. Вокруг меня были интеллигентные творческие люди (родные и их друзья), которые, очевидно, не стали бы выносить магазины, убери из них ценники. И удвоение-утроение тогдашнего, как сказали бы сейчас, «потребительского стандарта», и «воспитание народа в интеллигенцию» представлялось мне вполне достижимой целью за 10-15 лет целью. В одном фантастическом рассказе, кажется, братьев-мэтров, я прочитал как после отмены денег немногочисленные малосознательные обыватели набили дома вещами, а потом, смущаясь, возвращали их на общественные склады. В 10-11 лет коллизия мне была понятна. 

Уже через год я счёл, что вывел психосоциологическую [этого термина не знал] формулу «невозможности коммунизма»: рост уровня жизни будет вызывать рост «мещанства» [сейчас сказал бы «ментальности частного человека»], опережающий экономический рост. (И Ахиллес никогда не догонит черепаху).

Теорию свою я развивал дома, потому что одноклассники как раз овладевали битломанией и джинсопоклонством, и заговорить с ними о перспективах коммунизмостроительства (а не о мини-юбках, записях Высоцкого и кадиллаках) было также странно, как рассуждать о перспективах демократизации путинизма под водительством Кудрина и Кириенко.

Это я к тому, что идеал массового творческого бессребреничества может возникнуть только в тотально рыночно-потребительском социуме. 
От аристократической ненависти к происходящему. 

Как сейчас зорькинско-втюринская юстиция буквально выковывает консенсус по необходимости правового государства.