Должна ли семейная жизнь быть игрой с нулевой суммой?

В конце января Государственная Дума России приняла поправки в законодательство, кото-рые исключают домашнее насилие из Уголовного кодекса, что дает мужьям карт-бланш на побои родственников при условии, что это фиксируется не чаще одного раза в год и не приводит к травмам, требующим госпитализации. Чем это мотивировано? Как объяснил спикер Госдумы Вячеслав Володин, это создаст условия для создания «крепких семей».
Не удивительно, что информация о декриминализации семейных побоев в России породила негативную реакцию в международных СМИ, вышедших с такими заголов-ками, как «Ярость в связи с решением России смягчить закон о домашнем насилии» (The Guardian); «После закона о побоях: российские женщины наносят ответный удар» (Bild); и «Домашнее насилие: почему в России полагают, что первый раз не в счет» (BBC).

Прокремлевские СМИ в западных странах различными способами пытались опро-вергнуть эту информацию. Так, например, нам не удалось найти никаких упоминаний о голосовании в Думе и об изменениях законодательства в немецкой службе информагентства Sputnik. Французская служба агентства Sputnik опубликовала пространный комментарий в защиту изменения законодательства, настаивая, что домашнее насилие по-прежнему подлежит наказанию, хотя и не считается более преступлением. Комментарии французских читателей, подсчитавших, что домашнее насилие встречается в России в 40 раз чаще, чем во Франции, показали, что материал их не убедил.

Телеканал Russia Today взял интервью у автора законопроекта, сенатора Елены Ми-зулиной. Она заявила, что поправка была чисто техническим вопросом: «Поправка была включена в законопроект без обсуждения в надежде, что никто не заметит. Но благодаря Интернету родители и общественность в России узнали об изменениях». Помимо этого, Мизулина обвинила российские НКО в том, что они искусственно раз-дувают проблему насилия в отношении российских женщин, чтобы получить финан-совую поддержку своей деятельности из-за рубежа, – это характерная для россий-ских властей конспирологическая подозрительность в отношении Запада, которая нашла свое отражение в одиозном законе об «иностранных агентах».

Как приятие насилия в семье связано с общим нарративом о власти в общественном мнении России?

Как отмечает ряд СМИ, новая поправка согласуется с тем, что в российском законо-дательстве уличное насилие трактуется не как уголовное преступление, а как граж-данское правонарушение. Другими словами, поправку следует рассматривать не только с гендерной точки зрения, но и как форму традиционного признания домини-рования мужчины в семье. Это также отражает высокую степень приятия насилия как такового. Добавьте к этому очень высокий уровень коррупции, что не оставляет практически никакой веры в правосудие, и убеждение в том, что кто силен, тот и прав, в России может стать ближе к норме, чем в любой другой европейской стране.

Чем можно объяснить повышение толерантности к насилию в России? Ведущие гос-ударственные СМИ, в общем-то, не оспаривают убеждение в том, что применение грубой силы допустимо. Напротив, каждый вечер в российских новостных програм-мах и ток-шоу говорят, что приемлемо, когда Россия использует грубую силу в отно-шении соседнего государства (Украины) и когда Россия поддерживает сирийское правительство в действиях против собственного народа. Опросы общественного мнения показывают, что и обычные россияне считают международные отношения игрой с нулевой суммой.