О Павлике Морозове замолвите слово или зачем на России сакрализировали стукача?

Советская или правильнее сказать - русская пропаганда всю свою историю стремилась стереть, уничтожить живую органическую связь нации с ее предками, его историей и культурой.

Нации отменялись, уничтожались, переименовывались, стирались машиной московской пропаганды. Культ отмены “буржуазной” национальной культуры, на самом деле катком прошелся по органической живой национальной культуре, подменяя ее мифическими конструкциями, создавая новую “советскую” нормальность.

Весьма жестко советская-русская машина пропаганды боролась с тем, что называла буржуазными пережитками - семьей и частной собственностью. Ибо идея нации, столь противная любой империи - это идея семьи. Большой крепкой и дружной семьи, которая имеет свою частную собственность, дорожит ею, преумножает ее.

Идея социалистического концлагеря - это идея отрицания семьи и частной собственности, которые советская пропаганда называла пережитками прошлого и приводила некий пример ненавистного пролетариям собственничества. СССР стал самым сексуально раскрепощенным государством мира.

Институт моногамной семьи рассматривался коммунистами как пример рабства, а узы брака как некая ограничительная норма. Все в советском колхозе-концлагере должно было быть общее и никаких буржуазных ограничений по “использованию” для плотских потребностей мужчин и женщин быть не должно было, ибо они не частная собственность мужа и жены соответственно.

“Половое должно во всём подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всём его обслуживая”.

Впрочем, половое растление которым занималась советская, а по факту “русская” власть с 1920 по 1929, не единственно чем занималась коммунистическая пропаганда, создавая из раба царской России - дремучего забитого крестьянина, раба красной империи - передового, грамотного и продвинутого пролетария.

“Пролетарий” - термин весьма изящный, с латинского переводится как “способный к размножению”.

Советской власти необходимо было добить остатки представления о частной собственности и разрушить идеалы семьи как ячейки общества, заменив ее лагерным, колхозным испытывающим пренебрежение к частной собственности пролетарским суррогатом.

С этой целью коммунисты сакрализировали сельского стукача - Павлика Морозов, ставшего во многом символом эпохи!

Мифический героический подвиг стукача пионера, выступившего доносчиком на суде заключался в следующем: он в голодном 1932 умудрился лишить свою семью возможности выжить!

Он выступил в суде не просто донеся на “врага народа” или на “вредителя народному хозяйству”, он “разоблачил” семью, которая пособствовала первым врагам колхозов - кулакам (собственникам)!

Согласно мифа молодой герой произнес следующие слова в суде:

”Дяденьки, мой отец творил явную контрреволюцию, я как пионер обязан об этом сказать, мой отец не защитник интересов Октября, а всячески старается помогать кулаку сбежать, стоял за него горой, и я не как сын, а как пионер прошу привлечь к ответственности моего отца, ибо в дальнейшем не дать повадку другим скрывать кулака и явно нарушать линию партии, и ещё добавлю, что мой отец сейчас присвоит кулацкое имущество, взял койку кулака Кулуканова Арсения и у него же хотел взять стог сена, но кулак Кулуканов не дал ему сена, а сказал, пускай лучше возьмёт х”…

Забавные какие пропагандисты. Даже фамилию какую кулаку придумали - КУЛАКанов! Прям случайное совпадение, но какое же красноречивое!

Впрочем, как и весь миф!

Но вернемся к легенде об АнтиАврааме.

То есть согласно нового советского мифа герой нового времени - пионер, семья которого отряд, а не отец с матерью, принес их в жертву новой пролетарской общности.

“Родным был пионерский отряд. Туда Паша бегал как в свою родную семью, там делил радости и горе. Там научили его страстной нетерпимости к кулакам и их подпевалам”.

Мифический Морозов клятвенно отказывался от пережитка прошлого - семьи, заменяя ее новой общностью молодой советской нации - пионерским отрядом! Отрядом, который в будущем обязательно станет трудовым или военным отрядом и пойдет с кайлом или винтовкой добывать Кремлю победу над мировой буржуазией!

Миф про Морозова рушил основы патриархального старозаветного мира.

Сын восставал против отца. Сын предавал отца, осуждая его старообрядческое желание выжить, делая все для того, чтобы вся семья легла на алтарь сталинской индустриализации. Переходного периода, периода подготовки перед великой войной пролетариата за мировое господство!

Морозов приносил семью, как пережиток прошлого, в жертву грядущему сталинскому террору. Он ставил крест на единстве семьи, на уважении к отцу, как главе семейства, на инстинкте самосохранения, на фундаментальной ячейке общества, его первым и самым важным общественным институтом - семье. Семье ради которой, а не во зло стоит вообще жить, и за чьи права и в защиту которых стоит выступать.

Это некий извращенный пролетарский вариант, ответ библейской легенде про Авраама и Исаака. Вариант в котором сын приносит своему новому коммунистическому богу отца своего, дабы доказать силу своей веры! 

При этом стоит отметить достаточную человечность советской власти, которая не требовала от сына крови, она просто говорила:

• “Любишь меня - донеси!
• Донеси - докажи насколько любишь ты власть советов!
• Донеси на отца свое, мать свою, брата и сестру свою ибо грешны они в заблуждениях своих, пытаясь свой хлеб от государственного отделить, припасами запасаясь!
• Донеси на деда и бабушку свою, о своем пропитании заботящихся!
• Донеси на соседа и знакомого, если даже просто сомневаешься в глубине веры их в идеалы коммунистической партии и считаешь их поступки вредными социалистическому концлагерю!
• Донеси даже если смерть придет за тобой за дела твои”!

Насколько важным было подвиг Морозова для советской власти может свидетельствовать тот факт, что 2 июля 1936 года было принято постановление Совнаркома СССР о сооружении памятника Павлику Морозову в Москве при въезде на Красную площадь.

Такая сакрализация доносов немало способствовала созданию прообраза новой нормальности. Создания конструкции в которой донос стал фундаментом, а способность писать доносы доказательством определяющим нормальность “человека советского”.

Нормальность, в которой нет семьи. Близких, ради которых можно и должно жертвовать собой, но есть государство, жертвовать семьей во благо которого - обязательство каждого его гражданина!

Нормальность, в которой написание доноса происходит добровольно. Ибо донос, это нечто сродни исповеди, но не о своих делах, а о проступках и сомнениях окружающих.

Донос становится неким обязательным элементом самоконтроля общества, его механизмом самоочищения и самоконтроля, что безусловно высвобождает некое количество и без того занятых расстрелами чекистов и позволяет им больше времени уделить себе.

В советском обществе донос стал нормой. Лагерной нормой.

А система доносов — инструментом обратной связи лояльной к режиму части населения.

Инструментом трансформации общественного сознания.

Тоталитарное государство развенчивает отца семейства забирая у него функцию выступать нравственным ориентиром и центром принятия решений. Создавая при этом все условия, для того чтобы выдавать рабскую покорность за единство и согласие народа с волей и решениями партии.

Доносы в рабском тоталитарном обществе становятся единственным механизмом влияния на развитие общества изнутри, в попытке хоть что-то изменить.

Такая ситуация складывается потому что фактически народ участвовать в управлении государством права не имеет. Его голос обезличен. Выборы, как и любое другое волеизъявление по сути имитация, а обратной связи тоталитарному государству не надо.

Как результат внедрение в общественное сознание представление о доносительстве на членов семьи как примера героизма привело к тому, что в бараке каждый стал подозревать другого и доверие, вера в семейные идеалы обесценилось. 

Банкротство идеалов семьи привело в свою очередь к созданию закрытого извне потребителя эгоиста. Бобыля пытается все потребить сам в тайне от других чтобы не стать героем очередного доноса. 

Все это привело к тому, что последние из носителей данной идеологии - “русские” по сути сегодня с такой легкостью уходят умирать на фронты империи, а жены “солдат империи” ждут домой не отцов, но деньги за их нелепые бесполезные жизни.

Что касается института матери и ребенка, детей, детства - они на России полностью истреблены. Нет инфраструктуры, от слова совсем. И лишь благодаря войне на детей стали сейчас обращать внимание, так как подрастающее “пушечное мясо” не достаточно растлено морально и иногда имеет собственную, отдельную буржуазную точку зрения на события, которая отличается от изложенной партией чекистов и их государства.

Ну и опять же не забывайте, насколько любят на России “охоту на ведьм”, и кто как не новые “Павлики Морозовы”, должны помочь агонизирующему режиму выявлять недовольных его политикой. Кто как не они, доложит о зачатках национализма в сплоченной многонациональной, но беспородной семье байстрюков?

Печально, что воспитанные без отца или без уважения к сединам, словно сироты “русские” сегодня и не пытаются найти причины оправдывающие те злодеяния на которые их толкают засевшие в Кремле чекисты.

Печально признать, что эксперимент чекистов удался.

Павлики Морозовы повзрослели, возмужали и не только “стучать” теперь горазды, но и убить пытаются каждого кто ослушается их обожаемого государства...