Еще одно нарушение табу

Наша жизнь заполнена разными, в том числе и нелепыми, табу. Некоторые из них понятны, некоторые не очень. Но если пытаться нарушить табу, то почти всегда получается серьезный и интересный разговор. Вот и сейчас я попытаюсь это сделать.

Я давно собирался написать об одном моем впечатлении, но никак не решался. Я не знал, какие слова использовать для описания увиденного.

В силу указанной выше табуированности темы я боялся быть неправильно понятым, а мне бы этого не хотелось в той тонкой материи, о которой пойдет речь.

Но в конце концов я решился - будь что будет. Расскажу как есть, не выбирая слов и выражений. Как если бы я рассказывал своему закадычному другу.

Итак, история такая

Я осенью уже описывал, как мы с Борей Немцовым и Ильей Яшиным забирались на Эльбрус. Но об одном событии, венчающем нашу поездку, я тогда не рассказал. А оно, событие, было шикарным, королевским, настоящим финалом нашего приключения.

Итак, спустились мы, значит, с Эльбруса. Романтика, обветренные лица, в суету городов и в потоки машин и т. д. Слегка ошалевшие, гордые собой и полные позитива, мы залезли в микроавтобус, который подобрал нас на вертолетной площадке под Пятигорском.

До самолета в Москву оставалось пять часов.

Куда ехать? спросил нас водитель. Мы не знали. В аэропорт вроде рано.

- А что, отец, есть у вас здесь где-нибудь хороший ресторан? спросил я. Так, чтобы у воды, чтобы шашлычок, винцо хорошее, зелень, там, то да се. Мы ж на Кавказе как-никак .

- Как нету? Конечно, есть! И шашлычок, и озеро, и ивы плакучие. И вина хоть залейся. Хороший ресторан. Хозяин мой друг .

Ну так что ж мы стоим? Поехали. Пожрем как люди. А то в горах, на супах да кашах, так хочется парного барашка! .

И мы отправились в город Железноводск, что недалеко от аэропорта Минводы.

Дорога заняла полчаса. И вот мы уже на берегу прекрасного озера в глубине тенистого парка.

Все было прекрасно: солнечная погода, средней убитости замызганный провинциальный ресторан с надменными официантками, оказавшийся резиновым шашлык из сухожилий, наполовину, кстати, застрявший между зубов, вялая зелень , состоящая в основном из зеленого лука, скисшее вино с гордыми французскими этикетками типа Шато Мудо .

Поначалу все это нас веселило, мы резвились как дети. Казалось, ничто не могло испортить нашего хорошего настроения.

Мы пытались отдыхать.

Но все по порядку. Первую попытку испортить нам отдых предприняла официантка, когда объявила, что из десяти видов шашлыка, фигурирующих в меню, в реальности существуют только два - из курицы и из баранины.

- Что же вы нам порекомендуете? настороженно спросил ее Боря.

- Из курицы! не моргнув глазом сказала труженица общепита.

Тут уж я возмутился:

- Из какой такой курицы? Вы что, с ума посходили? Если уж мы сидим в Кавминводах, так уж будьте любезны кушать шашлык из баранины! А шашлыков из курицы не бывает. Шашлык из курицы это не шашлык! Называйте это как угодно: курица-гриль, курица на шпажках и так далее. Но называть это шашлыком я решительно запрещаю! Итак, девушка, только из баранины!

Официантка посмотрела на меня снисходительно:

- Что ж, из баранины, так из баранины. Это ваше решение .

Она записала что-то в своем блокнотике и собралась уже уходить. И тут вдруг Боря ей говорит:

- А мне еще и из курицы, будьте любезны .

Я недоуменно посмотрел на него. Он, поймав мой взгляд, ответил:

- Ну раз девушка рекомендует, следовательно, она что-то знает, чего мы не знаем?

Девушка одобрительно кивнула.

Я опрометчиво не обратил внимания на этот красноречивый жест.

И зря.

Дело в том, что, как оказалось впоследствии, шашлыка из баранины тоже не было. А сказала она, что он есть, из гордости. Знаете, кавказские женщины такие гордые.

Ей вдруг стало стыдно, что у них в ресторане для гостей из Москвы есть только шашлык тьфу из курицы.

Она-то знала, что шашлыков тьфу-тьфу-тьфу из курицы не бывает. И поэтому она сказала, что есть еще шашлык из баранины, которого не было.

В общем, вся эта свистопляска кончилась тем, что Боре шашлык еще раз тьфу из курицы принесли минут через двадцать. А нам шашлык из баранины вообще не принесли.

Боря спорол свой шашлык, запивая его французской кислятиной, в считанные минуты и с видом победителя посмотрел на нас. Что ж, его прозорливость давала ему такое право.

Но тут меня осенило: наш водитель сказал, что владелец этого ресторана его друг!

А мы на Кавказе.

Тут же все решается по знакомству. Старинный красивый обычай.

Я позвонил водителю, дремавшему в своем микроавтобусе, и сказал ему сердито:

Слушай, твой друг совсем не уважает тебя: твоих гостей не обслуживают!

Водила встрепенулся, пошел куда-то в дебри кухни и, вернувшись, сказал:

Все будет в порядке. Сказали бы сразу, что вам не несут, все было бы давно в порядке. Просто баранины нет. Но я обо всем договорился: хозяин вам последний кусок баранины приготовил, который он берег для себя .

Мне стало грустно.

На двадцатом году строительства капитализма в России я, один из главных его строителей, должен униженно благодарить хозяина этой засранной халупы за то, что он нашел у себя в подсобке кусок костистой и жилистой старой баранины. Да еще и соизволил приготовить шашлык для своих клиентов через два часа после того, как они его заказали.

Особенно раздражала вдруг проснувшаяся резвость официантки: она, как ни в чем не бывало, вдруг увидела в нас желанных гостей, начала улыбаться, расшаркиваться и уже через пять минут поставила на стол блюдо дымящихся бараньих мослов, по ошибке названных шашлыком.

Ладно бы у нас не было денег. Или бы мы отпугивали своим видом клиентуру.

Нет! Они все! просто не хотели работать.

Никак: ни за деньги, ни за страх, ни за совесть. Вообще.

Вот это отсутствие мотивации меня всегда удивляло.

Это важная черта кавказской ментальности, даже русские, живущие на Кавказе, ею тоже поражены - работать западло. Это позорно и унизительно работать.

А вот оказать честь другу друга это нормально. Это не считается работать .

Типа, накрыл поляну для приятелей. Они, местные жители, ведь как рассуждают: ну и что, что я этих московских лохов первый раз в жизни вижу; ну и что, что они заплатят и еще дадут чаевые будем считать, что это их подарок, ответная благодарность.

Есть хотя бы чисто формальный повод эту мою активность не считать работой?

Есть! Вот поэтому я и сделаю это.

А работать западло.

Что я им, прислуга, что ли?

Но, так или иначе, мы умяли эти кости и жилы, заели луком, рассчитались и с остатками хорошего настроения двинулись к нашему микроавтобусу. И тут я захотел в туалет. Дальше я буду описывать все очень подробно.

Вы уж, дорогой читатель, не обессудьте. Но это важно для понимания.

Я подошел к бармену , да в ресторане был бар, и спросил его:

Извините. А где у вас туалет?

Он подробно рассказал мне, что нужно выйти из бара, повернуть налево и потом еще раз, там я увижу отдельно стоящую кирпичную оштукатуренную будку это и есть туалет.

Я пошел по указанному маршруту и действительно через двадцать метров налево обнаружил указанную будку, на которой висел амбарный замок.

На двери красовалась надпись: Ключ у бармена .

Я вернулся к бармену и сказал:

- Что ж вы мне сразу не сказали, что нужен ключ?

- А ты не спрашивал , невозмутимо ответил бармен и замолчал.

Я его понял: замысел состоял в том, что если кому-нибудь сильно приспичит, то надо, чтобы человек обделался, пока ходит туда-сюда. И то дело! Работа скучная, а тут веселье лох в штаны наложил.

- Дайте, пожалуйста, ключ , едва сдерживая злость, процедил я.

Бармен доброжелательно протянул мне ключ на длинной бельевой петле-веревке.

Что-то нехорошее, суицидальное было в этой веревочной петле. Какие-то инфернальные нотки запели у меня в душе. Предвкушая приближение ада, я направился к заветной двери.

Немного повозившись с замком, я его все-таки открыл. Милая деталь: изнутри щеколды не было.

Дверь не запиралась изнутри никак, и, если ее не держать, она со скрипом открывалась наружу, оставляя на обозрение прохожим находящихся внутри страдальцев.

Внимание, читатель!

Описываю внутреннюю планировку объекта: помещение примерно в шесть квадратных метров. От пола до половины высоты стены неряшливо обложены отвратительной ржавой плиткой, которая, видимо, когда-то была белой. Плитка положена вкривь и вкось, а швы никак не замазаны. Дверь слегка смещена в правую часть.

Прямо напротив двери эмалированный жестяной умывальник пятидесятых годов и покоцанный никелированный кран, приделанный прямо к ржавой трубе.

Из крана непрерывно течет тонкая струйка холодной воды. Напор никак не реагирует на повороты крана.

В левой части туалета сделана антресоль примерно на высоте полметра. Под антресолью размещены водопроводные и фановые трубы. Трубы прохудились, из них бьет вода и текут нечистоты прямо на пол туалета. Эта мерзкая жижа образует лужу глубиной сантиметра три. Лужа разлилась почти на весь пол. На антресоль ведут каменные ступени. На самой антресоли водружен покрытый ржавчиной унитаз-компакт. Смывной бачок без крышки, механизм сломан, вода вялым ручейком стекает прямо в канализацию.

Унитаз почти до верха завален дерьмом разного цвета и консистенции.

Более того, некоторые неметкие визитеры умудрились промазать и отложить личинки на краях унитаза или даже просто рядом с ним, на пол.

Тут же, собственно, и мочились: кто в унитаз, а кто и мимо. К унитазу решительно невозможно было подойти, не вляпавшись в кучки основного продукта человеческой жизнедеятельности.

Ровно поэтому первые кучки кала встречались уже на подступах к унитазу, примерно на расстоянии метра от него: у людей просто не было другого выхода. Все это великолепие было скупо посыпано кучками белой хлорки, поверх которой люди опять испражнялись.

Запах, я думаю, не нуждается описании.

Я пригорюнился, поскольку уже знал, что туалет в аэропорту Минвод примерно такой же. Как, впрочем, и туалеты, которые я встречал по всей Руси Великой. В Самаре, в Красноярске, в Нижнем Новгороде, одним словом везде.

Я вспомнил характерные истории на эту тему.

Как министр иностранных дел Советского Союза Андрей Андреевич Громыко приехал в Польшу и, сойдя с трапа самолета, спросил у своего польского коллеги:

- А где тут я могу у вас сходить в туалет?

И надменный лях ответил ему:

- Андрей Андреевич! Дорогой! Для вас везде!

Или как мне Игорь Свинаренко рассказывал, что однажды с приятелем, напившись пива и устав ждать автобус, они зашли за остановку, чтобы отлить в кустики. А тут как на беду милицейский патруль. Последовавшие за этим слова милицейского сержанта можно, как говорится, отливать в граните:

Вот не свиньи вы, а? Вот недаром все нас считают свиньями! Нет, ну вы посмотрите на этих животных: стоят и ссут прямо на улице! И не стыдно вам? Вы бы хоть в подъезд зашли, что ли!

Также вспомнилось мне, как весной прошлого года гулял я по Питеру. Снег активно таял, и все собачье, да и человечье дерьмо, которое накопилось в его слоях за зиму, плавно опускалось на землю и выходило наружу. Это было тяжелое зрелище: весь город по уши в говне. И то сказать, чай, не Мухосранск какой-то. Культурная столица как-никак.

Собственно, что я хочу сказать?

А вот что. Путешествуя, я волей-неволей обращаю внимание на то, каким образом организовано у разных народов отправление, так сказать, естественных надобностей.

Понятное дело, что западные страны не в счет, там все в порядке: чисто и аккуратно.

Мусульманские страны тоже не вызывали никаких отрицательных эмоций: Коран предписывает держать в чистоте все эти причиндалы. Поэтому они всегда подмываются, у них даже есть специальные изящные кувшины для этого, а в общественных туалетах к каждому унитазу подведена трубочка с водой.

Модернизацию страны нужно будет начинать не с заклинаний про инновационную модель, а с того, чтобы научить людей пользоваться отхожим местом

Большие надежды я возлагал на Индию и Китай. Я думал, что там сортирная культура все-таки ниже российской.

Но те туалеты, которыми я там пользовался, были хоть и зачастую примитивны - просто дырка в каменном полу, но чисто прибраны и не воняли. И это не были какие-то там VIP-туалеты. Нет.

В этих странах я забирался в такую глушь, что об иностранцах там и слыхом не слыхивали.

Тогда я обратил свой взор на Африку. Дикие эфиопы, зулусы и масаи должны были, по моему наивному мнению, ходить буквально под себя. Но нет.

Все туалеты, которые я там посещал, были вполне пристойные, а меткость местных жителей по попаданию в дырочку не вызывала нареканий. Я не встретил ни одного туалета, где кучки лежали бы рядом с дыркой или где бы люди мочились мимо унитаза.

И опять же, это были не пятизвездочные лоджии в национальных парках.

Нет!

Я с друзьями на джипах проехал всю Эфиопию, Уганду, Кению и Танзанию. Мы останавливались у обычных придорожных базаров, в маленьких пыльных городках, в которых белых не видели годами.

Так что эксперимент был достаточно корректен.

То же самое можно сказать и про Венесуэлу, и вообще про Латинскую Америку.

Тогда у меня осталась последняя надежда: Монголия. По общему нашему мнению, дикость и отсталость достались нам в наследство от татаро-монгольского ига.

Соответственно, логично было искать истоки нашей любви к загаживанию любимой родины в обычаях монголов. Но и здесь меня ждало разочарование: даже вокруг монгольских юрт, в степи , я не встретил ни одной антропогенной кучки.

Даже на расстоянии сотен метров от жилища. Коровье, лошадиное, баранье, козье и прочее дерьмо я встречал. Собственно, вся степь унавожена тонким слоем засохшего помета. Но человеческого добра я не видел.

Тогда я прямо спросил пастуха: Куда деваете?

Ответ был прост: Закапываем. Как собаки .

И то верно: собачьего кала я тоже не видел.

И вот, проведя такое исследование и стоя в ресторанном туалете города Железноводска Кавказских Минеральных Вод, я с горечью был вынужден констатировать: русские общественные туалеты худшие в мире.

Что ж мы имеем в сухом остатке? Что же получается?

Что народ, запустивший человека в космос, давший миру Льва Толстого и дерзновенный проект Сколково , народ, гением Чубайса проникший в тайны нанотехнологий, а гением Суркова построивший диковинную суверенную демократию, так и не научился какать?

Вот у меня сейчас растет внучка. Ей уже полтора года. И мне дочка радостно сообщает:

Эммочка уже сама умеет ходить по большому. Правда, иногда еще писается, а вот по большому уже просится на горшок .

Детками мы все просились на горшок. А как выросли, гадим мимо горшка.

Это еще Булгаков в Собачьем сердце описывал.

Как так? В чем причина?

Загадка!

В наших подъездах стоит вонь. Пахнет мочой. Человеческой и кошачьей.

В наших скверах и парках, на мостовых и детских площадках лежит собачье дерьмо.

В наших общественных туалетах, в аэропортах и на вокзалах люди мочатся и испражняются прямо на пол, мимо унитазов и выгребных ям. И когда люди говорят, что нация в полном дерьме, то это не образ. Это буквально.

Мы все это знаем.

Существует всеобщий заговор молчания на эту тему. Потому что если эту тему поднять, то тогда отступят на второй план все другие темы. Отойдет на второй план тема народа-богоносца.

Вяло и неубедительно прозвучит тема особого русского пути. Юмористические нотки приобретет тезис об особой русской духовности. А модернизацию страны нужно будет начинать не с заклинаний про инновационную модель, а с того, чтобы научить людей пользоваться отхожим местом.

Одним словом, рухнет вся эта конструкция самовосхваления под названием Мы духовный авангард человечества , которую уже десять лет строят наши официальные интеллектуалы из зомбоящика.

И вот еще одна неприятная мысль, которая колет мне мозг. Как вы считаете, что подумает о нас и нашем месте в культурной иерархии темный чеченец из горного аула, который несколько раз на дню моет свою задницу и у которого в туалете все блестит как у кота яйца, посетив этот сортир в Железноводске?

Поверит ли он после этого в тезис о неоспоримом культурном превосходстве русских?

Или будет считать нас грязными свиньями?

Да Задача

Я сделал шаг назад и вышел на улицу.

Все желания и позывы мои пропали. Я закрыл дверь на замок и отнес ключ бармену.

- Все в порядке? заботливо спросил он.

- Да. Все в полном порядке. Можете продолжать в том же духе , рассеянно ответил я и, подавленный, побрел к микроавтобусу.

В следующий раз я захотел в туалет только на следующий день.