8 марта 2021, 09:08
Как-то так и вышло, что завоеванные кочевниками страны оказались глубоко пронизаны институтом военного рабства, восходящего к рабству кочевому.
В массовом сознании раб - это человек который:
(1) Лично несвободен - привязан к семье или личности владельца
(2) Является собственностью - его можно купить и продать за деньги/обменять на ништяки
(3) Имеет низкий социальный статус и вообще оскорблен, унижен и нищ
Но образуют ли пункты (1), (2) и (3) неразрывную связь друг с другом? Чет сомнительно. Скажем, янычар принято называть “воинами-рабами”, которые в этом плане принципиально отличаются от свободных солдат Европы. Действительно, они обладали признаком (1) будучи привязаны к личности султана.
Но вот признаком (2) - они не обладали: не было ни единого случая, чтобы янычар продали или обменяли. «Свободных» же европейских солдат продавали как скот: Петр I обменял своих солдат на Янтарную комнату, саксонский курфюрст Август Сильный - на фарфоровый сервиз. Гессен вообще поставил продажу своих солдат на конвейер (на этом, кстати, Ротшильды поднялись). Но солдат этих стран почему то никто не называет рабами.
Выходит, что в реальности между статусами (1), (2) и (3) нет четкой корреляции и они могут встречаться в самых разных комбинациях. Наиболее частые - это патриархальное рабство и рабство классическое. Грубо говоря, патриархальный раб - это младший член клана, а классический - это вещь, говорящий скот. До трансформации патриархального рабства в классическое, положение рабов мало отличалось от положения младших членов семьи (что кстати отражено и в русском языке: чада, челядь - это и "дети" и "рабы”). Например, за раба можно было выдать свою дочь. После - рабы превратились в движимое имущество.
Принципиально важно понимать следующее.
A Ключевой институт кочевого общества - это военное рабство. Inner Asian Military Bondage, представляющее собой частную разновидность патриархального рабства.
B. Судьбы Азии в огромной степени определялась кочевниками и их институтами, которые они навязывали покоренным оседлым народам.
Как-то так и вышло, что завоеванные кочевниками страны оказались глубоко пронизаны институтом военного рабства, восходящего к рабству кочевому. Янычарский корпус в Османской империи, мамелюкский в Египте, “знаменные войска” в Китае. В результате сложилась интересная социальная модель, которую Бернард Льюис охарактеризовал как peculiar social structure of Muslim society. А именно - покоренные кочевниками страны обычно управлялись рабами.
Слышали, наверное, про резню на Хиосе? Так вот, тысячи греков были тогда проданы в рабство. Один из проданных греческих мальчиков стал в итоге премьер-министром Туниса, другой - Великим визирем Османской империи. Его купил на рынке предыдущий визирь, тоже грек, с которым произошла в детстве точно такая же история. Он принял участие в судьбе мальчика и сделал его своим преемником.
Мысль понятна. В странах, чьи институты основаны на Inner Asian Military Bondage, быть рабом крутой семьи, например, султанской или императорской, могло быть круто и престижно. Ты считался младшим членом правящего клана, что открывало путь к самой высокой карьере.
В этой связи становится понятным, например, недовольство “знаменных” маньчжуров, которым в 1902 году запретили называться «рабами» (nucai) Цинского императора. Для них слово «раб» указывало не на то, что они чья то там собственность, а на статус младших членов мукуна Айсин Гиоро - потомков Нурхаци-хана. На статус соправителей Китая, грубо говоря, И отказ правящего дома считать их своими «рабами» был связан не с «освобождением», а только с тем, что правящему дому они стали больше не нужны - и “рабский” статус у них отняли в рамках общего сворачивания всей системы маньчжурских привилегий. «Не брат ты мне, знаменосец Цзиньлян».