Рост социального неравенства и перепроизводство элиты - главные гробовщики империй

Самым важным для активизации хаоса является перепроизводство элиты - численность элит превышает способность общества предоставлять им новые должности. Такое перепроизводство ведет к нарастанию внутриэлитной конкуренции и к росту контрэлиты. А последняя мобилизует народные массы в борьбе против существующего порядка.

Всё это произошло даже немного раньше, чем 2020-е, со времени избрания Трампа. Как и ранее, этот крайне неприятный для общества цикл будет продолжаться в США 10-12 лет, т.е. если отсчитывать от 2015 года, до 2025-2026 годов. Выборы президента США в 2024-м ещё пройдут во время этого цикла.

Продолжая тему перепроизводства элит. В досовременных обществах очень крупные состояния достигались благодаря политической власти, нежели экономической смекалке, и при низком экономическом росте (обычно на вековом отрезке это было в среднем 0,1% в год) в какой-то момент происходило перепроизводство элит. Потому верхушке общества приходилось периодически включать репрессии в отношении верхнего 0,1%, чтобы привести систему к стабильности.
Экономический историк Вальтер Шайдель в свой книге «Великий уравнитель. Насилие и история неравенства от каменного века до XXI века» пишет, как это происходило. Сначала Древний Рим:

«В 80 году до н. э. республиканская система вступила в полувековой период нестабильности. В тот период более 1600 членов римского правящего класса, сенаторов и всадников, пали жертвой «проскрипций» – списков политических противников, объявленных вне закона; попадание в такой список могло стоить имущества, а то и жизни. Насильственное перераспределение усилилось во время продолжительных гражданских войн 40-х и 30-х годов до н. э. В 42 году очередные проскрипции разорили более 2000 богатейших домохозяйств.
Семьи, доминировавшие в политической жизни на протяжении нескольких столетий, лишились власти, и им на смену пришли другие. Происходило политически мотивированное разорение старых состояний.

Рециркуляция богатства элиты принимала много форм. От аристократов часто ожидали, что они включат правителей в свои завещания. Император Клавдий за двадцать лет получил 1,4 млн. сестерциев в наследство от друзей. При его преемниках римские анналы фиксируют непрекращающуюся череду казней по обвинениям в измене, реальным или вымышленным, с конфискациями собственности казнённых. Масштаб конфискаций в высшем слое римского общества говорит о высокой степени насильственного перераспределения среди очень богатых».
А с III века началась регионализация элиты, фактически приватизировавшей провинции, чтобы «жить без Рима» и без постоянных репрессий. Финал империи известен.

Османы:
«Османская империя усовершенствовала и отточила более изощрённые стратегии насильственного перераспределения. Усиливавшаяся с XV столетия абсолютная власть султана постепенно сокращала власть аристократов. Если ранее официальные должности занимали отпрыски благородных семейств, то потом на эти позиции стали назначать людей неблагородного происхождения, вплоть до потомков рабов. В конечном итоге все чиновники, независимо от своего происхождении, стали восприниматься как лица, лишенные персональных прав по отношению к правителю.

Должности не передавались по наследству, а имущество чиновников считалось жалованьем – как плата за исполнение обязанностей, а не частной собственностью. На практике всё имущество могло быть конфисковано лишь по той причине, что должность и имущество того, кто её занимал, считались неразделимыми. Помимо конфискации после казни, широко практиковалась и экспроприация имущества действующих чиновников.

Члены элиты пытались по мере сил сопротивляться такому посягательству на свою собственность, и к XVII веку некоторым семействам удалось сохранять свое состояние на протяжении нескольких поколений. В XVIII веке местные элиты усилили своё влияние, поскольку чины и должности всё чаще перепродавались или сдавались в аренду, что привело к широкой приватизации государственной администрации и позволило назначенным чиновникам увеличить своё богатство и укрепить свое положение. Центр уже не мог захватывать имущество так же, как он делал это раньше, и права на собственность укрепились. Конфискации вернулись в конце XVIII и в начале XIX веков под давлением войн, вызвав сопротивление и породив стратегии уклонения. В 1839 году османская элита наконец-то решила это противостояние в свою пользу, когда султан гарантировал своим подданным сохранение жизни и имущества. Как и в других империях, в том числе Римской и Ханьской, способность центральной власти перераспределять богатство правящего класса со временем ослабевала».
Финал Османов тоже известен.