15 декабря 2015, 13:15
Основатель Apple был сыном сирийского беженца?
В связи с появлением нового шедевра Banksy — граффити с изображением Стива Джобса в образе сирийца, бегущего от Асада и ИГИЛ — мы в ближайшее время сто тысяч раз прочтём в разных СМИ, блогах и соцсетях, что основатель Apple был сыном сирийского беженца, поэтому в каждом, кто сейчас ломится по странным документам или вовсе без них из Хорватии или Сербии дальше в Евросоюз, надлежит непременно видеть нового Джобса, несущего западной цивилизации очередной бум высоких технологий. А не просто подозрительного типа, чей паспорт, возможно, найдут через неделю-месяц на теле очередного шахида при новом теракте, устроенном ИГИЛ — но так и не смогут разобраться, подлинный ли паспорт.
Не хочу обсуждать стереотипы.
Хочу уточнить существенные факты, о которых при всяком повторении мантры«Джобс — сын сирийского беженца» так любят забывать.
Абдул Фаттах Джандали, про которого сам Стив Джобс говорил«Он мне не отец, а просто донор спермы для моего зачатия», не был никаким беженцем.
Он был отпрыском богатой и влиятельной сирийской семьи, владевшей несколькими деревнями, с нефтяными скважинами и НПЗ, в окрестностях Хомса.
Дядя его, Наджмеддин аль-Рифаи, служил в ту пору послом Сирии в ООН.
В США будущий биологический отец Джобса находился вовсе не как беженец, преследуемый режимом или моджахедами, а по студенческой визе, обучаясь в Колумбийском университете за собственный точнее родительский счёт.
Позже он продолжил учёбу на PhD в Висконсинском университете, где и встретил Джоанн Кэрол Шибле, про которую Стив Джобс, в свою очередь, говорил:
«Она мне не мать, а просто донор яйцеклетки».
К тому моменту, как Джобс появился на свет, 23-летний Джандали успел уже бросить его биологическую мать, и новорожденного без лишних сожалений выставили на усыновление в Калифорнии.
Усыновила его довольно бедная местная пара: ветеран Второй мировой, механик Пол Джобс и школьная учительница Клара Акопян, предки которой бежали в США от армянского геноцида.
Стив Джобс довольно долго не знал, что усыновлён, а впоследствии очень раздражался, когда журналисты называли Пола и Клару его приёмными родителями.
«Они были моими настоящими родителями на 1000%»,- говорил он.
Что касается Абдул Фаттаха, то он потом снова сошёлся с Джоанн Кэрол Шибле, даже женился, прижил с ней на сей раз дочь — затем уехал в Сирию, и там уж развёлся с Шибле окончательно.
В Сирию он вернулся в надежде, что родственные связи и американские дипломы позволят ему получить дипломатический пост. Надежды не сбылись, так что пришлось ему возглавить отцовскую нефтебазу в Хомсе.
Спустя ещё некоторое время он вернулся в США профессорствовать в Мичиганском университете, затем в Невадском.
С бывшей женой и дочерью контактов устанавливать не стал. Перипетии последующих 50 лет его жизни и карьеры не представляют никакого значения для нашего рассказа.
Существенная деталь состоит в том, что ни в какой из своих приездов в США он не был беженцем, преследуемым в Сирии, претендующим на гуманитарное пособие, спасающимся от кровавой диктатуры на утлом судёнышке. В становлении Джобса как компьютерного гения он тоже никакой роли не сыграл.
Так что если кому-то охота из истории про «отца Джобса» делать какие-то далеко идущие выводы о пользе нынешних беженцев для Запада, то важно уточнять, справедливости ради: говорим мы тут о пользе не беженцев, но исключительно сирийской спермы. Которую — для повторения успехов «отца Джобса» — можно забирать у сирийских беженцев, если согласятся, прямо там же, под прекрасным шедевром Banksy.
Самих же сирийцев куда-либо впускать, селить и содержать, для повторения этой success story совершенно не требуется.
Моё личное мнение состоит в том, что всё это совершеннейшая чушь и глупость. Никаких генетических данных о том, что гением Джобса сделала именно сирийская сперма, у нас нет.
Очевидно, огромную роль в его формировании сыграло детство, проведённое в Кремниевой долине, семейное воспитание и привитая Полом Джобсом любовь к инженерным дисциплинам.
Если в чём-то Стив Джобс и пошёл в своего биологического отца — то исключительно в том, что он в 22 года выгнал свою беременную подругу, отказавшись признавать отцовство даже после ДНК-теста, и наделил родную дочь своей фамилией лишь через 9 лет после её рождения. В этом он действительно проявил себя как достойный наследник Абдул Фаттаха Джандали.
Что же касается гениальности Джобса по компьютерной, деловой или дизайнерской линии — его биологический отец никаких особых талантов в этих сферах не проявил по сей день.
Использованная литература: источник