20 мая, 09:57
Любая политическая модель имеет определённые изъяны. Конструкция модели Московской империи — или Москвы и её колоний, объединённых под названием Россия — построена исключительно из изъянов, недостатков и дефектов западных и восточных систем управления. Это стало возможным благодаря географическому положению последней империи — или империи "Z".
Фашистский режим без альтернатив
Буква Z — последняя в латинском алфавите — была выбрана не случайно как символ последнего крестового похода Москвы на Рим.
Москва действительно всё время пыталась заимствовать опыт восточных и западных стран, объединяя их, но из-за отсутствия собственного фундамента эта надстройка не имела шансов на жизнь. Однако это никак не изменило ни курс, ни направление развития империи, которая постоянно использовала силовой ресурс для ремонта системы и удержания её от разрушения.
Стратегическая неспособность московской власти выйти из цикла самоуничтожения привела к тому, что в 2019–2020 годах, когда перед Кремлём стоял последний реальный шанс на переформатирование, режим окончательно сделал выбор в пользу фашизации, потери остатков политической гибкости, выбрав войну и репрессии.
Именно поэтому необходимо знать и понимать: даже после окончания войны в Украине у Кремля не останется иного выбора, кроме как поддерживать управляемость империи через мобилизацию, конфликт и страх. Это не просто политика — это единственная модель выживания системы, которая больше не имеет никаких механизмов существования и адаптации к мирному времени.
Идеальный шторм и эффект необратимости
В 2014 году комбинация санкций, деградации управления, войны, клептократии и структурной экономической слабости создала ситуацию, выход из которой уже невозможен в рамках существующей в России политической модели. Именно поэтому 2019 должен был стать последним мирным годом, и лишь эпидемия COVID спасла тогда Украину от войны.
Ключевой момент: в Кремле знали о неизбежности катастрофы и понимали, что война — не выход. Но также понимали и то, что прекращение войны приведёт к демонтажу всей системы. Причём это произойдёт из-за полной утраты функциональности государственного механизма.
Фашизация как план спасения Империи
Попытка Путина в 2020 году провести управляемую трансформацию режима провалилась — пришлось обнулять президентские сроки и удерживать власть с помощью силовиков. С этого момента любая трансформация стала технически невозможной, а единственной формой самосохранения — постоянное наращивание насилия, милитаризация и репрессии.
Это классический симптом фашистского дрейфа — когда власть неспособна генерировать позитивную повестку и вынуждена питаться страхом и конфликтами. Режим перестаёт быть властью прогресса и развития и становится властью удержания через вражду и войну.
Война — единственная легитимация власти Кремля
В соответствии с этой логикой, окончание войны не устраняет угрозу для Кремля. Ведь война служила не только оправданием всех провалов режима, но и способом сохранения мобилизованной реальности и канализации негатива и протеста. Условия мира, в которых нет врага, — это сценарий распада для Империи. Поэтому в Кремле никто не осмелится поднимать вопрос завершения войны с Украиной. Там стоит только вопрос: с кем и когда воевать дальше?
Это может быть:
новый внешний конфликт на территории бывших колоний — Молдова, страны Балтии, Казахстан;
внутренний враг — мнимый заговор, "украинские террористы";
гибридная модель — "подпольные агенты Запада" в России, легитимация внутреннего террора как продолжения "войны с НАТО" через прокси в ЕС.
Сужение коридора: без выбора, без будущего
Путинский, как и вообще московский режим, больше не имеет никакого пространства для решений. Любой поворот назад или в сторону равнозначен самоуничтожению. Остался лишь узкий коридор, который всё равно ведёт к краху. И так уже вышло, что вместо замедления Кремль только ускоряет движение по этому коридору, наращивая цену будущего неизбежного распада.
Это не фатализм, а структурный анализ системной неспособности. Система, которая не может существовать без войны, обречена на то, чтобы её постоянно искать. А поскольку любая война заканчивается — как минимум из-за истощения, а система не может без войны функционировать — то она обречена на крах.
Вывод: режим как самовоспроизводящаяся катастрофа
Россия превратилась в режим, для которого путь к катастрофе — не следствие ошибки, а единственный способ существования. Это конец истории в буквальном смысле — не философском, а административном: государство, которое не может управлять иначе, чем через террор, в конечном счёте теряет способность управлять вообще.
Когда любая пауза между катастрофами становится опасностью для власти — единственным вариантом остаётся перманентная катастрофа.
🧩 Подводя итоги:
«Война — это не случайность, не просчёт, не метод и не средство. Это — единственный смысл существования России.
Россия воюет не ради чего-то. Она существует ради войны».