Пригожин и пустота

В июне 2023-го года выяснилось, что годами пестуемые и накачиваемые режимом деньгами силовые структуры не работают и внутри России. Часовые в штабе Южного военного округа Минобороны сдали охраняемые посты без единого выстрела, никакого сопротивления не оказали в управлениях ФСБ (где, кстати, как и в штабе ЮВО, хранятся всякие секретные документы), МВД и Росгвардии по Ростовской области. Полиция в городе-миллионнике Ростове просто «растворилась в никуда» и появилась только ночью после ухода «вагнеровцев», за что жители ее освистали. «Вагнеровцы» забрали полицейские машины, автозаки Росгвардии и армейские джипы, и катались на них по городу.

Тут, конечно, можно указать, что «вагнеровцы» использовали эффект неожиданности и создали численное превосходство на нужных участках, что у них боевой опыт, а противостояли им «тыловые крысы» и т.д. Но, во-первых, и в тылу находится немало боевых частей, которые силовики могли задействовать (те же спецназ МВД и Росгвардии), во-вторых, любые управления силовых ведомств всегда должны быть готовы к штурму (например, террористами), в-третьих, а как же принесенная присяга? Что же касается наведенных ими на штаб ЮВО танков, есть и примеры, когда сопротивление оказывали и в такой ситуации – вспомним «Ла-Монеду» в 1973-м или Белый Дом в 1993-м.

Тут и далее проявилась характерная черта путинской системы, оказавшаяся в такой ситуации ее ахиллесовой пятой – она базируется на политическом отчуждении общества, в котором культивируется равнодушие и апатия. Эрдоган во время военного путча 2016 года обратился по видеосвязи FaceTime к своим сторонникам, и те вышли на улицы против танков. Так же сделал Ельцин в 1991-м. Потому что у того и другого были реальные сторонники, а у Путина – хоть 70% голосующих за него на выборах, но делающих это по принципу «раз начальство так сказало» или «что еще делать».

Дальше колонны ЧВК «Вагнер» понеслись к Москву, практически не встречая сопротивления со стороны армии и силовых ведомств, исключая разве что атаки с воздуха. И, скорее всего, дошли бы до столицы уже к вечеру.

Но еще на подходе стало ясно, что воспитанная Путиным пассивность общества играет и против Пригожина. Никто из политических партий, мэров и губернаторов его не поддержал (точнее – большинство предпочло вообще отмолчаться и «пропасть»), ни одна из армейских или других частей на его сторону не перешла. Вошел бы он в Москву, блокировал бы Кремль, здания Минобороны МВД и ФСБ. И что дальше?

Военные перевороты проводятся, чтобы быстро посадить кого-то в гражданские кабинеты. Людей, способных править страной или хотя бы одним Ростовом, у Пригожина не было. 

Бронетехника же на улицах быстро начинает вызывать у людей раздражение. Люди начинают задавать военным вопросы «Чего вы сюда пришли, мы вас не звали», возникают конфликты, военные разгоняют гражданских, в ответ летят сначала камни, а потом и «молотов-коктейли». Так было в Праге в 1968-м и в Москве в 1991-м.

Поэтому поняв свое стратегическое поражение ввиду отсутствия поддержки (кого-либо вообще) в обществе Пригожин постарался по-быстрому завершить схватку, что неглупо. После первой крови гражданскими в Ростове или силовиков на блок-постах при входе в Москву реноме вождя ЧВК было бы безнадежно испорчено в глазах и всей страны, и его сторонников. Пока же общественную поддержку Пригожин хотя бы частично смог сохранить.